-Болезненные?? Так ты, все-таки, знаешь и понимаешь больше, чем говоришь? – искренне удивился Борис.
-Да, Боря. Да! Но давай не сейчас, прошу тебя!..
-Ну, ну… Друг называется!
-Боря!!
-Ладно, шучу… — пробурчал Борис, высматривая при этом выходившую развеселую компанию. – Расскажешь потом…
-И все равно, Боря, все это – не повод, что бы злиться на меня, что бы смотреть на меня, как на врага, как на подлую тварь какую-то, чья вина еще не доказана, но уверенность в ней все растет и растет! Не понимаю!!
-Тогда, раз не понимаешь, значит надо остаться и выяснить это. Разве можно все вот так оставлять? Да я бы с ума сошел на твоем месте, останься я с этой неразгаданной тайной! Вот честно. И не бойся ты его грубостей! Все это – лишь защита ранимой, когда-то сильно изувеченной горем натуры… Оставайся, Мэри! Пока не сказано «нет», всегда можно надеяться.
-Но…
-Никаких «но»! – прорычал Борис и помчался догонять остальных.
Мэри вернулась к столику и улыбнулась Ричмонду.
-Попрощались? – спросил тот, наливая ей шампанское, а себе водку.
-Да… А можно мне тоже водки?
Ричмонд удивленно глянул на нее, ухмыльнулся и налил водки в маленькую рюмку.
-Пожалуйста!.. Русская натура играет?.. Простите! – спохватился он своего нового выпада.
Мэри на секунду замерла, покоробленная его словами, но постаралась и улыбнулась, как можно непринужденнее.
-Возможно, вы и правы… А вам не надоело извиняться, Ричмонд? Ведь если вы и вправду избрали вот такой способ изучать меня, то к чему извинения? Без них ваш эксперимент, как выражаются ученые, чище будет! Разозлюсь – значит, разозлюсь. Расплачусь, так расплачусь. Сразу станет ясно, чего я стою… Одно вот только может внушить опасения – моя, как вы говорите, русская натура. А вдруг я после еще пары рюмок и очередного вашего высказывания возьму и дам вам в челюсть? А? У нас это очень даже в ходу!.. Честно говоря, не хотелось бы провести ночь в полицейском участке…