— Но что же лучше, Ал?

— В смысле?

— Какая традиция лучше и за чем нам следовать, чтобы быть счастливыми?

— На этот вопрос я не могу дать ответ.

— Вот видишь, твои размышления бессмысленны. У них нет практических следствий. Ты не говоришь, что делать.

— Слишком много в мире всего. Трудно что-то сделать. Война – это нечто естественное. Мы можем просто выбрать сторону. Невозможно быть на всех сторонах одновременно. Нет никакой абсолютно верной мысли или традиции. Но и абсолютно неверную представить сложно. Я предлагаю не обвинять Мистериума. Меня поражает его целеустремленность. Да, он убийца, злодей и псих, для которого человеческая жизнь ничего не стоит, но кто из правителей лучше? Все величайшие правители – мародеры и убийцы. Это удивительная закономерность мира.

Син был против:

— Мародеры и убийцы? Благодаря им мы живем. Скажи прошлому спасибо.

— Да, мы живем благодаря им, но кто-то другой мог бы жить благодаря другим людям, и он бы благодарил их, боготворил их. В мире слишком много случайностей, которые мы воспринимаем как должное; слишком много законов, которые были приняты лишь благодаря стечению обстоятельств; слишком много книг, написанных под влиянием случайности.

— И что? Ну, допустим, что все случайно. Но я вижу закономерности. Законы – должны быть, ведь что тогда будет регулировать поведение людей? Людям нужна система.

— Ты прав. Нужна. Весь спор и заключается в том, какая же будет это система. Мистериум говорил же, что настоящее положение дел далеко от идеала. Отсюда и начинается поиск решения. Решение может быть радикальным, а может быть компромиссным. Но компромиссы часто приводят к проблемам в системах. Сам посуди, система настроена на те или иные параметры, а тут приходит человек, который думает иначе. Из компромисса получается часто не новая система, а ни то, ни се. Потому радикальные решения соблазняют. Они помогают создать полноценную систему. Компромиссы склеивают куски несовместимого. Потому утопия и превращается в хаос. Все из-за компромиссов. Люди не думают наперед, они отстаивают свои мнения, но они готовы немного уступить. Из небольших уступок и составляется общечеловеческое мнение. Но в такой полуфабрикатной системе никто не может быть счастлив. Это очевидно. Радикальные же системы уничтожают всех несогласных, потому все оставшиеся счастливы и счастливы их дети. Получается, они приносят других людей в жертву счастью своему потомству. И дети уж никогда не задумаются о том, кто и когда страдал, потому что им будет хорошо. Их общество будет идеальным для них.