— Я стану сильным. Я стану сильным. Я отомщу им всем. Все они будут плакать. Ненавижу этот город. Ненавижу! Ненавижу! Я сотру с их лиц улыбки!

На следующий день мальчик прогуливался по улице, как вдруг его окружили три двенадцатилетних разбойника.

— Фосфориты, — сказал один из них.

— Но у меня ничего нет, — ответил будущий биолог, стараясь выглядеть искренним.

Хулиган повторил:

— Фосфориты.

— У меня ничего нет!

Майло ударил одного хулигана между ног и в одно мгновение проскочил у него с боку, но двое других догнали бедного паренька и, как всегда, по традиции хорошенько избили. Такое продолжалось уже около года. Даже если мальчик отдавал им деньги, то они его все равно колотили, чтобы тот не жаловался родителям. По лицу его нарочно не били, чтобы не оставлять следов. Иногда, конечно, Таррос вступался за своего брата, но сегодня был не тот случай. Когда хулиганы ушли, то Майло, захлебываясь в слезах, начал истерично повторять:

— Я стану сильным. Я стану сильным. Я стану сильным.

Фотия же переместилась к себе домой, где подвыпивший отец снова избивал мать. Девочка сидела молча, потому что от отца ей самой частенько перепадало. Да и мать её часто лупила со злобы. По маленькой детской щеке скатилась слеза.

— Лучше бы я вовсе не родилась, — прошептала юная Веном.

Дедушка раскрыл перед маленькой Менсой (а это детское имя Неры) большую книгу и начал рассказывать ей историю о былых временах.