— Зачем?

— Ну, знаешь ли, лучше умереть в раю.

Ламинас рассмеялся.

— В таком случае, лучше вообще не умирать.

Наконец-то герои добрались до страны Ра. Аиан и Ламинас сошли с корабля, даже черепах и повозку спустили на землю. Филия радостно махала рукой и спроваживала своих бывших компаньонов.

— Пока-пока! Удачного путешествия!

Аиан посмотрел на женщину и спросил:

— А ты с нами на пойдешь?

— Зачем мне это?

— Ну, я думал, что мы друзья, а ты – сильная.

— Мы? Друзья? Я – капитан Молнии! У меня нет друзей! Мой корабль – это мое царство!

— Да, ладно, я же видел, как ты заботишься о своих матросах и как помогаешь нам.

— Они просто мои рабы.

— Конечно. Но пойдем с нами. Скажи своим друзьям, чтобы они плыли в порт Фа. Там мы и встретимся, а потом поплывем на континент богов. Давай.

— Нет! Я не могу! Мое место в море!

— Филия, пошли! Ты нам нужна! Фа призывал смертных к единению и взаимопомощи!

— А кто мне поможет?

— Мы поможем!

— Видала я уже таких помощников. Я остаюсь здесь.

— Ты нам нужна.

Женщина посмотрела в глаза здоровяку. Ей одновременно хотелось пойти, а, с другой стороны, не хотелось никого слушаться. Ламинас вдруг проворчал:

— К чему нам эта старая карга? Не хочет никуда, пусть уплывает. Мне лично – плевать.

Филия с размаху ударила однорукого.

— Я иду с вами, чтобы бить этого придурка.

Черепахи повезли героев в город Ра, находящийся между Читой и ПоБа. Ехали они в повозке. Вел повозку, как обычно, Аиан. Столица государства, в которое они так стремились, представляла собой большую отвесную скалу с проделанными в ней отверстиями для жилья. Все жители этого города были прирожденными альпинистами. Но, вот не задача, большой и волосатый монстр поджидал их внизу. Это был древний, недавно пришедший на равнину, чтобы поживиться человеческим мясом. По размерам эта гадина сравнима с синим китом, только вся с ног до головы она была покрыта черной шерстью, у нее было четыре пары круглых кошачьих глаз и четыре пары маленьких ножек, практически не видных из под толстого слоя шерсти. Большая зубастая пасть этого существа изображала ехидную и наглую улыбку.