Настал тот день, когда ритуальная процессия должна была двинуться по улицам Рима. Сегодня собралось довольно много народа. Богатые римлянки давно уже ждали этого священного ритуала, Исида восхищала их, они были увлечены новой богиней, но отчасти поклонялись ей, потому как однообразие уже всем надоело. А египетская богиня внесла некоторое оживление в верования римлян. Это было что-то таинственное, устрашающее, что так захватывало женщин. Но надолго ли? Конечно, поклонение Исиде было всего лишь новым развлечением, которое скрасило будни богатых патрицев. Всерьез его никто не воспринимал. Вот заиграли свирели и послышались звуки трещоток. Ритуальная процессия приближалась все ближе и ближе. Впереди показался жрец, одетый богом Осирисом. На голове у него была митра, украшенная длинными перьями и изогнутыми рогами. В руках он держал скипетр и бич. Осириса восторженно приветствовала толпа. Процессия остановилась. К Осирису подошел жрец, наряженный его братом, злым богом бесплотной пустыни, Сетом. На голове Сета была маска осла с рыжими, как песок, глазами и красными волосами. Злой бог Сет «убивает» своего брата Осириса. Осирис упал на землю, к нему выбежала Исида. Это была Филлида в маске. Голова ее была увенчана солнечным диском, обрамленным парой коровьих рогов, украшением богини Хатор, египетской богини любви, с которой иногда отождествляют Исиду. Исида, рыдая, бросается к телу умершего мужа и брата, произнеся такие слова:
— Я прикрыла его, он лежал у берега реки. Я облетела всю страну; я пересекла древний океан; я нашла его у самой реки. Наши крылья над тобой…
Говоря «наши крылья» Исида конечно же имела ввиду себя и свою сестру Нефтиду, жену Сета. Они овевали Осириса своими крыльями. За героями мифа шли жрицы и жрецы, которые пели священные гимны в честь богов. За ними шли плакальщицы, которые рвали на себе волосы и посыпали голову пеплом, когда Сет убил Осириса.
— О, Осирис, муж мой, зачем ты покинул нас, отойдя в мир иной? — причитала Исида. — Ты был справедливым и мудрым царем, кто теперь вернет тебя к жизни?
Хор жрецов настраивался на более горестный лад:
— Ты вернулся в мир, почитаемый богами, повелитель обоих миров! Ты, вечный царь, встань же, лучезарный! Ты справедливый и великодушный бог, наделенный мудростью, ты коварно убит твоим братом!
Пока Исида лила слезы над телом Осириса, появился жрец, на котором была одета маска сокола. Он изображал бога Гора, сына Исиды и Осириса, пришедший отомстить за отца. Гор избивает Сета, прогоняя его прочь. Осирис воскресает, вызывая у его приверженцев бурю восторга. Жрецы поют гимн воскресшему богу:
— Сердце его любит, благодаря божественной воде, прекрасное растение иуа, оживая, зеленеет, и, когда оно зеленеет, покрывается зеленью земля, и тогда обновленный Осирис пробуждается к новой жизни.
Низшие жрецы забили в тамбуры — что означало радость, вызванную воскрешением Осириса. Жрицы плясали ритуальный танец, обрызгивая улицу благовониями. Процессия двинулась дальше, увлекая за собой толпу приверженцев. Некоторые жрицы вернулись в храм, в их числе была и Филлида. После всех этих ритуальных обрядов у нее голова шла кругом. Вечерняя прохлада освежила Филлиду, она вышла во дворик храма. На чистом небе показались чистые звезды. Там, выступая на улицах Рима, она будто вновь обрела свободу, но вернувшись сюда, поняла всю безысходность положения. Никогда ей не выбраться из этих оков, она словно беглая рабыня, вынуждена будет всю жизнь скрываться от императора. Домициан был причиной всех ее бед, да, именно он, повелитель Рима, кровожадный тиран, обрекавший людей на муки. Он подвергал невинных пыткам палачей, награждая доносчиков и соглядатаев. Она никогда не сможет вернуться в Рим, как свободная женщина. Это тяготило Филлиду, она все время вспоминала годы, проведенные в Риме, это были прекрасные минуты ее жизни. Задумавшись, Филлида мало обращала внимание на происходящее. ее внимание привлекла жрица, которая шла к храму. Без сомнения, это была Алкиноя. Филлида заметила так же жреца в белом одеянии, который прятался за углом. Когда Алкиноя проходила мимо него, жрец бросил ей нож в спину. Филлида закричала от ужаса и кинулась прочь. Жрец заметил ее и побежал следом. Не трудно было догадаться, кто подослал этого жреца: это была Кальвия. Между тем, Филлида была уже в храме. Она миновала его первую часть, спасаясь от убийцы и достигла колонны. В этот момент послышался скрип тяжелых ворот храма. В храм ворвались какие-то люди. Началось замешательство. Жрицы разбегались в разные стороны, призывая на помощь всесильную Исиду. Ворвавшиеся крушили все вокруг: дорогие чаши, статуи и все самое ценное в храме. Наверное при извержении Везувия было меньше шума. А огромная статуя Исиды молча взирала на суетящихся людей, не скрывая своей холодной улыбки. Да какое ей было дело до всего этого? Пусть себе суетятся, ведь в конце концов все они отойдут в мир иной, называемый вечностью… Ей было все равно, не смотря на горячие молитвы жриц, слепо верившие и поклоняющиеся ей. Жрец, не смотря на общую суматоху, любой ценой решил прикончить свою жертву, которой была Филлида. Как назло, она споткнулась об одну из разбившихся статуй, часть которой, сделанная из белого мрамора, валялась прямо посреди храма. Жрец наконец-то настиг Филлиду. Он крепко схватил ее за запястье, доставая из складок своего одеяния нож, чтобы перерезать ей горло. Но в этот момент выбежал Сигурт, он набросился на жреца. Жрец пытался вырваться, но сильные руки хатта крепко держали его за шею, пока не хрустнули шейные позвонки. Убийца судорожно задергался в предсмертных конвульсиях, а хатт схватил перепуганную Филлиду на руки, чтобы вынести из этого ада.
— Я одним разом прикончил этого бритоголового нидинга! — воскликнул он.
А между тем, разлилось масло из светильников и вторая часть храма начала гореть. Крики и вопли жриц раздавались со всех сторон. На помощь им прибежали жрецы, сцепившиеся с вторгшимися в их обитель богов. Эта масса людей перемешалась. Виднелись белые одежды жрецов и красные — святотатцев, нарушающих покой храма. Раздавались крики и стоны. Некоторые из жрецов вооружились факелами, бросая их в лицо своим врагам, чтобы покалечить. Некоторые взяли кинжалы, которые, конечно, не шли в сравнение с короткими мечами противников. Везде неслись стенания жриц, молившихся всем богам, но боги почему-то не слышали их, не смотря на все мольбы их служительниц. Кто-то свалил огромную статую Исиды и она с грохотом упала на толпу людей, придавив многих из них. От звука падающей статуи по храму словно прокатились раскаты грома, напоминая чудовищный смех богини, которая потешалась над ужасом несчастных бедняг, придавленных ее статуей. Люди разбегались в разные стороны, чтобы обломки статуи не задели их. Эта пестрая масса напоминала кучу суетящихся муравьев, спешащих, чтобы укрыться от дождя. Вокруг слышались мольбы и стоны умирающих. Жрецы и ворвавшиеся святотатцы смешались воедино, иногда свои попадали по своим же, можно было услышать слова проклятий, которые эти люди сулили богам. Один жрец нечаянно толкнул своего же жреца и тот, упав, скатился по ступенькам храма, наткнувшись на острый осколок чаши, жрец стал корчиться от боли, проклиная все на свете. Огонь тем временем перешел и на первую часть храма. Филлида закрыла глаза, покрепче прижимаясь к груди Сигурта. Они вышли во дворик.
— Подожди, Сигурт, — сказала она. Хатт остановился. Филлида увидела Алкиною, лежавшую возле входа и зарыдала.
— Она была моей подругой, — произнесла девушка. Сигурт взглянул на распростертое на земле тело жрицы и закрыл умершей глаза.
— Не надо, Авенахар, — проговорил хатт, прижимая Филлиду к своей груди. — Она теперь в царстве Хелля и гораздо счастливее нас, Фрия позаботится об этой женщине.
Но Филлида не могла успокоится, слезы лились из ее глаз. Подлый жрец убил Алкиною, которая была ее единственной подругой здесь. Все по вине Кальвии. Вспоминая о ней, Филлида ясно видела лицо Ромильды, которая хохотала своим хриплым голосом ей вслед. Словно Ромильда воплотилась в верховную жрицу, чтобы мстить и здесь, в Риме. Все эти люди, осквернявшие храм пролитой кровью, которые уничтожали статуи и другие ценности храма, таинственная статуя Исиды, падающая с грохотом на каменный пол храма, словно боги свыше прогневались на грешных смертных. Все это вставало перед глазами Филлиды, огонь, поглощающий храм, предавая его забвению, лица умирающих, жрицы, в страхе шепчущие молитвы. В голове у нее все перемешалось, она уткнулась лицом в грудь хатта, чувствуя, что силы оставляют ее. А воин покинул пылающий храм, выйдя через распахнутые настежь ворота. Он смело зашагал по улицам спящего Рима и луна освещала ему дорогу. Бедняки, спавшие на улице, с удивлением смотрели на огромного воина, несущего на руках красивую девушку. Они не знали, что сейчас в храме Исиды творился ад. Откуда взялись эти двое? Возникал вопрос у людей, которые встречали их по дороге. Словно гигант нес на руках прекрасную богиню, еще не пробудившуюся ото сна, а перед глазами Филлиды, словно в тумане, возник образ Алкинои, ушедшей в подземное царство Плутона. Потом он рассеялся. Она вспоминала облик Исиды, ее вечную улыбку, ее изображения на стенах храма. Ты, вечная богиня, ты будешь предана забвению. Твоя статуя разлетелась на куски, твои святыни топчут ногами святотатцы, где же твоя волшебная бесконечная сила? Почему же ты не смогла защитить от осквернения собственный храм? Нет, ты не существуешь, сколько бы тебе не поклонялись и не возсылали молитвы. Ты всего лишь вымысел, легенда, наводящая ужас на всех, кто видит твой образ и заставляющая верить в свое существование. Ничто в этом мире не вечно, даже жрецы, обладающие столь мудрыми знаниями и умеющие творить чудеса, не смогли спасти храм от пожара. Филлиде показалось все это кошмарным сном, совершенно нереальным, происходящим не с ней вовсе. Она посмотрела вокруг и увидела, что они идут по улицам Рима, навстречу заре, которая уже занималась. Это может показаться странным, но Филлиде было уже все равно, она готова была на все. Пусть преторианцы императора поймают ее, приведут к Домициану. Она не боится больше смерти и без страха, смотря в глаза тирану, скажет все то, что о нем думает. Какая теперь разница? Филлида столько раз видела смерть своими глазами, почему бы ей не отойти в царство мертвых, где царит покой и вечность? Они разом избавятся от всех своих несчастий, имя которым было одно — Домициан. Филлиде казалось, что она уже слышит шаги смерти, идущей за ними по пятам. Поэтому она покрепче обняла Сигурта. Смерть казалась сейчас жалкой охотницей за душами. И у этой смерти было несколько обликов: Ромильда, Кальвия, император. Оборачиваясь назад, Филлида едва заметно улыбнулась, словно бросая смерти вызов.
