-Волчица прием.
-На связи командир, — тут же отзывается она и в тоне ее настороженного голоса, я ощущаю нотки беспокойства за меня и тревоги за ребят, сидящих в грузовике.
-Займи позицию на девять часов от кабины КАМАЗа – паттерн Сопровождения. Время сближения пять минут, дистанция триста метров, сохраняйте минимальную скорость.
Кара быстро повторяет вводную и, заняв свое место и вынудив Тимоху снизить скорость, докладывает о готовности и активирует левые векторные щиты, прикрыв себя и охраняемый ею грузовик.
“ Пока все идет по плану”, — констатирую я, ускоряясь и заранее готовясь к неблагоприятному развитию ситуации и, начинаю фиксировать на радаре появляющиеся метки человеческих тел, а когда же загораются маркеры одной средней и двух тяжелых БМ, я лишь злорадно улыбаюсь и, врубив генератор голополя, стремительно сокращаю дистанцию между нами. Но, как только забор перестает быть помехой, чтобы увидеть мне со своей высоты, что за ним происходит, как тут же в голове проносится тревожный сигнал: стоп. Среди сельхозяйственной и строительной техники я замечаю трал, на котором погружено что-то очень большое и тяжелое. И мне хватило лишь одного мгновения для того, чтобы распознать в этом объекте, накрытом уже знакомой мне маскировочной сетью БШМ. На миг даже вспыхнула надежда, что наши поиски подошли к концу, но занавесу ливня прорезали всполохи орудийных выстрелов и два снаряда пролетели совсем рядом от меня, не найдя цель и уносясь в темные небеса. Однако я слишком медленно двигаюсь, что бы воспользоваться всеми преимуществами голополя и уже через пять секунд следующий подкалиберный снаряд впивается в мой бронированный наплечник, острой болью отзываясь в моем плече. Будь у меня левая рука то задержка работы нейроприводов активирующих подвижность ее суставов и боевых систем составила бы три с половиной секунды, но у меня ее нет — как нет и автопушки столь необходимой мне сейчас. Эти огромные недостатки огорчают меня на пять целых и восемьдесят три тысячных секунды, но вычислитель траектории полета снарядов второго танка выдает мне результаты, которые вызывают у меня улыбку. Ему придется затратить около две с половиной минуты, что бы сменить позицию и еще около минуты уйдет на подготовку к началу стрельбы. Это подарок для меня и гарантированная гибель для него.…Но мне нечем его накрыть и вообще – оба танка находятся вблизи с трейлером, и я рискую, уничтожив их повредить еще и его вместе с БШМ. “ Нужно заставить их сменить позиции. Хм. Так что придется немного потерпеть”, — проносится в моей голове и импульсами стремительно распространяется по всем сетям и электронным компонентам Девятой. “ Высота пять с половиной метров угол возвышения сорок восемь градусов начальная скорость снаряди 1900 метров, дистанция сто метров до цели, поправка семь градусов, дистанция десять метров, высота два с половиной метра слепая зона, выход за пределы прямой видимости – смена позиция”, — отзывается машина своим холодным монотонным голосом. И, уходя под прикрытие стен двухэтажного административного здания, падает на колени, фиксируя системой захвата и сопровождения, появляющиеся в окнах силуэты противника. Теперь танки не могут вести по нам огонь, находясь на тех же позициях, и начинаю маневрировать, а Девятая открывает огонь по пехоте, которая словно идиот, стремящийся самоубиться настойчиво “лезет в окна” стреляя из РПГ и пуская в нас гранаты из “подствольников”. Я же лишь на мгновения с недоумением обращаю внимание на то, как несинхронно пулеметы Девятой открывают огонь и тут же вспоминаю, что в режиме фиксации цели машина в целях рациональной экономии боеприпасов и сокращения времени реакции корректировкой всем корпусом, открывает огонь лишь из тех пулеметов, в сектор которых с гарантией три целых и пятьсот тысячных градуса попадает цель. Я стреляю метко и достаточно быстро, но Девятая в автоматическом режиме это умеет делать значительно лучше меня и мне ничего не остается как, ответив на запрос Кары и убедившись, что у них все идет четко и слаженно заняться присчитыванием тактических маневров танкистов. Сейчас, находясь на территории и не видя меня в прицелы своих орудийных систем, танки оказались бесполезно, но они предпринимают лихорадочные действия, что бы повалив секции забора обойти меня с двух сторон, заодно позволив пятнадцатой выйти за пределы базы и с безопасного расстояния применить по мне ракеты своего ПТРК. Тем временем пока они это делали, Девятая в фарш покрошила всех желающих выглядывать из окон, буквально превратив практически все здание в решето и, потеряла интерес к тем метках что притаились, меняя слюнявчики и подгузники. Ее, как и меня, теперь заинтересовали самые вкусные но, к сожалению, абсолютно предсказуемые цели, что пытались проявлять воинскую смекалку, а она как мы быстро поняли, была у них не выше среднего ибо, поняв с кем, имеют дело, более умные бы рванули на всех порах отсель, куда глаза глядят. Помниться мне, что еще Гегель в далекие предалекие времена, произнес умную фразу для умных людей: “История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй — в виде фарса”. И на этот раз становится не просто забавно, но и смешно – вспоминая какой огневой мощью они обладали прошлой ночью и насколько они невероятно слабы сейчас.
