-Речь идет о подданной Ее Величества, королевы Великобритании, сэр! И вы немедленно дадите распоряжение…
Дверь кабинета прокурора Куликова распахнулась и без доклада, без разрешения войти, в кабинет почти ворвался Черкасов.
-Черкасов, что вы себе позволяете?! – взвизгнул Куликов вне себя от всего, что только за каких-то десять минут взорвало все его спокойное существование здесь, в его собственном кабинете, в его вотчине, где он чувствовал себя абсолютным и неприкосновенным господином. – Вы разве не видите, что я занят, что у меня важный разговор не с кем-нибудь, а с господином консулом Великобритании в Москве.
-Прекрасно! – воскликнул Черкасов. – Господин Крамер, если не ошибаюсь?
Тот кивнул в некотором недоумении, которое Черкасов немедленно рассеял:
-Позвольте представиться – Черкасов, следователь прокуратуры. Я веду дело Марии Усольцевой. Уверен, вы здесь именно из-за нее, а вернее, благодаря ее новым документам, согласно которым, она является полноправной гражданкой Соединенного Королевства. Я не ошибся, я надеюсь?
Крамер улыбнулся и протянул Черкасову руку.
-Рад с вами познакомиться! И вы абсолютно правы – я здесь по поводу изменения меры пресечения для мисс Усольцевой в виду ее тяжелейшей болезни. Но, может быть, ваши новости окажутся еще важнее?
-Возможно… Господин прокурор, у меня на руках письменное признание гражданина Сергеева, находящегося сейчас под стражей. Он обвиняется в попытке изнасилования и причинении тяжелого вреда здоровью гражданки Усольцевой. Согласно его показаниям, организатором преступления является некая Екатерина Кеннеди, гражданка Великобритании, в связи с чем нам, господин Крамер, придется обратиться к вашим соответствующим органам за помощью. Нам необходимо найти миссис Кеннеди, а так же ее сестру, гражданку России, Юлию Васильеву. Опять же, согласно показаниям Сергеева, та является соучастницей преступления.
Красный, как рак, прокурор Куликов, щелкал в жестоком волнении своей шариковой ручкой, отбросил ее в сторону и поднялся со своего стула.
-Что же, Черкасов, у вас и впрямь важные новости… Я так понимаю, теперь ваша просьба об изменении меры пресечения для граж… для госпожи Усольцевой больше не имеет смысла. Я ознакомлюсь с материалами дела, но мне и так ясно, что госпожа Усольцева может быть немедленно освобождена из-под стражи ввиду ошибочно предъявленного ей обвинения. Мы приносим вашей подопечной свои самые искренние извинения, господин Крамер, а так же готовы предложить любую помощь.
-Надеюсь, не понадобится! – с чувством произнес Крамер. – Достаточно немедленного вашего распоряжения об освобождении мисс Усольцевой, и мы сразу же забираем ее из вашего… этого диспансера… Что вы, кстати, можете нам сообщить о состоянии здоровья мисс Усольцевой?
-Я… — замялся Куликов и побагровел, — мне доложили, в ходе проведенного обследования госпожи Усольцевой, туберкулез у нее не обнаружен. Только сильно запущенная пневмония…
-Благодарю, господин Куликов, — консул развернулся и направился к двери, но при выходе обернулся. – Думаю, в этой истории не только Сергееву, Кеннеди и Васильевой следовало бы предъявить обвинение в нанесении тяжелого вреда здоровью мисс Усольцевой. Только вот заниматься этим некогда – сейчас гораздо важнее поскорее вывезти ее из вашей страны и спасти ей жизнь!.. Ваше распоряжение готово?
Куликов аж подскочил от неожиданности, передал через Черкасова подписанное распоряжение и застыл перед консулом едва ли не навытяжку.
-Чудесно! – с явной долей иронии произнес Крамер. – Прощайте.
-Ну, вот, все в порядке! – заявил Брэндан, убирая в карман свой сотовый. – Слышишь?
Ричард смотрел в окно большого, удобного микроавтобуса, предоставленного консульством Великобритании в Москве. Впрочем, его остановившийся взгляд вряд ли замечал проносившиеся мимо дома, витрины, спешащих по делам людей.
-Ричард!
Тот обернулся.
-Бригада врачей вылетает из Лондона через два часа. Наш чартер из Москвы вылетит прямо в Швейцарию, с клиникой уже договорились. Мы спасем ее!
-Да, хорошо. Спасибо…
-На черта мне твое «спасибо», когда ты сам еле живой?! – не удержался Брэндан. – Ты подумай, как ты посмотришь на нее! Вот так же, полумертвым взглядом??.. Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь, о чем думаешь, Ричи. И когда ты войдешь в палату, когда увидишь ее чудовищное состояние, легче тебе не станет, и твое чувство вины только усилится. Но ей, Ричи, ей нужна твоя лучезарная улыбка, ей нежность твоя нужна и сила!
Ричард поглядел Брэндану в лицо и снова опустил взгляд.
-И имей в виду – я не пущу тебя туда одного! – добавил Брэндан.
-То есть?!
-Ты там всех разнесешь, пытаясь наказать за все ее страдания! А нам это ни к чему. Нам надо лишь забрать ее, только и всего. Тем более, что все тамошние врачи – вовсе не виновники ее несчастий. А уж последних, я уверен, найдут и накажут! Этот сыщик внушает мне большие надежды.
-Он влюблен в Мэри, — мрачно объяснил Ричард. – Это единственная мотивация для всех мужских стараний и геройств. Ничто – ни деньги, ни совесть, ни интерес самой работы никогда не заставят мужчину так стараться, как желание покрасоваться перед дамой.
-Хотел бы я знать, для какой такой дамы ты столько лет стучал на барабанах?!
-Удовольствие получал, ни с чем несравнимое!
-Прошу тебя, Ричард!.. Все в этой жизни имеет смысл. Я думаю, даже если Мэри и понравилась этому инспектору, он прекрасно понял, с кем имеет дело и какие у него шансы. Главным для него было понимание ее невиновности. Неужели ты не помог бы, окажись на его месте? Неужели, если бы женщина не ответила на твои чувства, ты отказал бы ей в помощи?! Ни за что не поверю, что такова твоя позиция – слишком давно тебя знаю! Ты просто жутко ее ревнуешь ко всему свету, вот и все.
-Да, черт возьми! ДА! И я не знаю, что с этим делать. Ревность моя и привела к этой беде. И кем бы я ни был, я старею, а она еще так молода!
-И ты не думал об этом, когда решался искать ее, быть с ней?
-Думал. Конечно же, думал! Но я так хотел ее, я так рвался к ней!
-И ты нашел ее, ты преодолел собственный недуг, проблемы с разводом. Разве она хотя бы раз заставила тебя усомниться в ее верности? Разве ты хоть раз пожалел о том, что сделал?
-Нет. Никогда! Только в тот раз. И ты не представляешь, что я пережил, увидев ее в постели с мужиком, обнаженную!
-Представляю, дорогой! Но это больше не должно мучить тебя. Думай о ней, о ее спасении. А потом все встанет не свои места, я уверен… Ну, вот и приехали.
…Зачем она просыпается? Она откроет глаза и снова увидит этот потолок, эти стены, этих людей… Только не кашлять! Господи, только не кашлять! Так больно!..
И кашель, страшный, разрывающий грудь, отдающийся ужасной болью в спине, заставил Мэри содрогнуться. В глазах потемнело, и она закрыла их, чувствуя, как покатилась из-под ресниц слеза… Где же конец? Когда это все прекратиться? Она уже давно не встает, она забыла, как выглядит. Ее прошлое – смутный сон, почти стершиеся лица, отзвуки забытых голосов. Ричард… Она помнила лишь лазурь его глаз. Ее сын… Золотистые волосы на теплой макушке…Тишина. Проклятая тишина! Ей бы хоть на пять минут услышать их! Но все кануло в тишину, в звуки больницы – никуда не деться. Ничего не осталось – забрали даже кольцо Ричарда, что бы не случилось пропажи, в которой она могла бы обвинить персонал… Не за что уцепиться. Не за что… Только сегодня… Так странно! Этот сон – голос Ричарда, звавший ее, просивший подождать… Нечего больше ждать. Да, ей сказали, что у нее просто воспаление легких, ужасно запущенное, но не туберкулез. Значит, скоро ее выкинут отсюда, вернут в изолятор, в холод и ожидание суда… Ей обещали помочь, ей твердили, что Ричард помнит и любит ее, что непременно спасет. Но она по-прежнему здесь, ей день ото дня все хуже и хуже, а от Ричарда ни слуху, ни духу… Что это? Так странно – ей вдруг показалось, что слышит она его голос, его ни с кем несравнимый тембр. Может, кто-то из врачей или санитаров… Нет, вот опять! Голос что-то требует. Слов не разобрать, но он все ближе и ближе. Какая-то суматоха в коридоре…
Дверь распахнулась, Мэри приподнялась на локте.
-Мэри!!
-Ричард… — прошептала она.
И он бросился к ней, сгреб в объятия. Он не узнавал ее, исхудавшую, с бледным личиком и запавшими в черные круги глазами. Но это были ее глаза, только ее…
А она все шептала и шептала его имя. Задыхаясь, теряя сознание и все щупая, цепляясь за его плечи, словно, кто-то мог оторвать, снова оторвать, отбросить ее в отчаяние и пустоту.
-Тише, девочка, ребенок мой родной! – плакал он. – Тише… Ты потерпи, мы сейчас перенесем тебя в машину и увезем отсюда… Правда, Мэри, это правда! Я здесь, я с тобой, милая! Я с тобой и никуда не денусь. Правда, Мэри!! Ты слышишь меня?
-Да… Да… Я слышу… Так меня отпустили? Да? Меня не заберут снова?
Ричард отнял ее от своей груди, поглядел в ее лицо и ужаснулся тому, как она еще далека от него в своем страхе и тоске по нему, в своих жутких страданиях. Он снова обнял ее, прижался губами к ее виску и прошептал:
-Все, Мэри. Все кончено! Понимаешь? Тебя отпустили, тебя больше ни в чем не обвиняют. И мы уедем, немедленно, сейчас же! Мы уедем в Швейцарию, тебя вылечат, и все будет хорошо!
-Ричард… Пожалуйста, Ричард, скажи мне!
-Что, родная? – он увидел снова ее глаза, вспомнил, как она глядела на него в номере гостиницы в первый их вечер и все понял. – Господи, девочка! Ну, как же ты могла… Я люблю тебя! МЭРИ, Я ТАК ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!! Разве же может быть по-другому?! Однажды я отдал себя тебе, отдал, не задумываясь, и этого не изменил даже тот ужас, который нам пришлось пережить… Моя дикая ревность… Я еще не раз буду молить тебя о прощении, Мэри, ибо нет мне оправдания. И я не отпущу тебя никогда, ни за что! Понимаешь? Слышишь ты меня, Мэри? Не отпущу!
-И не случится больше ничего такого, что заставит тебя уехать? Как тогда.
-Нет, Мэри. Я обещаю!
Она печально улыбнулась, но тут же спохватилась.
-Ричард, а Келтон?? Где он, с кем?
-Все хорошо, не волнуйся! Он здесь, в Москве, в номере с Рэем-Тайгером. Он… Они оба ждут тебя. А здесь, со мной, смотри, еще кто!
И перед Мэри появился Брэндан.
-О, Брэндан! – воскликнула она и внезапно расплакалась.
-Можно, Ричи? – спросил Брэндан, подходя к койке.
Тот кивнул и Брэндан наклонился к Мэри, обнял ее, а она обвила его шею руками.
-Не плачь только, Мэри! – прошептал Брэндан и сам едва не прослезился. – Все хорошо!.. Ричард!
Брэндан обернулся к Ричарду, осторожно уложив Мэри на постель.
— Ричи, Господи, она вся горит! – прошептал он, обернулся к Мэри и схватил Ричарда за руку. – Она… Ричи, она потеряла сознание! Скорее!! Позовите кого-нибудь!
И он держал омертвевшего от ужаса Ричарда за руку, пока врачи что-то делали с Мэри, но тот внезапно выдернул руку, схватил за плечо одного из врачей и закричал:
-Почему? Как вы могли довести ее до такого состояния?? Неужели только наше появление, только ее новое гражданство превратило ее из безликой, ничтожной подследственной в человека?? Вы же видели, что она умирает!! ВИДЕЛИ!!
-Ричард! Он ничего не понимает! Оставь…
Но врач, которого дернул Ричард, вздохнул и снял маску. Утер вспотевший лоб рукавом.
-Я понял все, что мне сказал этот джентльмен, — сказал он по-английски, сделал паузу и продолжил. – Мне очень жаль… Сейчас мы сделаем все возможное, мы оставим вам подробный отчет о том, какие лекарства мы ей сейчас ввели для тех врачей, которые будут заниматься пациенткой дальше. Состояние ее очень серьезно, по сути, критическое… Я не хочу оправдываться перед вами, хотя лично моей вины здесь нет, мы – бригада реанимационного отделения. Тем не менее… Увозите девушку как можно быстрее и дальше отсюда! Сейчас время работает против вас.
Брэндан взял Ричарда за руку, кивнул доктору.
-Мы поняли. Сейчас Мэри увезут в гостиницу, где мы дождемся приезда наших врачей. Они и сопроводят нас в клинику в Швейцарии. Как вы думаете, перелет она выдержит?
-Остается очень надеяться на это, господа – прогнозов никаких, только надежда на ее организм и Господа Бога.
Брэндан с ужасом глядел, как бледнеет Ричард, как темнеет его взгляд, словно, Мэри подписали на его глазах смертный приговор. Он еще крепче сжал его руку. А врач тем временем крикнул:
-Все, вывозим!.. У вас большая машина, носилки войдут?
-Да, конечно! – ответил Брэндан. – Ричард, пойдем!
В коридоре они столкнулись с мчавшимся им навстречу Черкасовым.
-О, мистер Тайлер, мистер Мастерс!.. Вот, здесь личные вещи Марии.
И он протянул Ричарду небольшой пакет.
-Здесь все – телефон, украшения, одежда. Все, что с ней было, когда ее нашли… Хотел сказать вам, что для суда над теми, кто сделал все это с Марией, понадобятся ее показания в зале суда. Хоть и нескоро…
-НИ ЗА ЧТО!! – крикнул Ричард. – Никогда я не отпущу ее больше в эту страну! Плевать мне на суд, даже если эти подонки окажутся оправданы без показаний Мэри…
-Не окажутся, мистер Тайлер. В любом случае, ее показания у нас есть, и они – не главное для суда. Мы засадим их в любом случае… Мы уже больше не увидимся с вами, сэр, и напоследок я хочу сказать – во-первых, примите мои извинения за все, чего я не смог сделать, что бы помочь вашей жене! А еще… Я многое передумал за время общения с Марией и понял, что жизнь так и не стала для меня «открытой книгой». Мне, к сожалению, досталась ее обратная сторона. Но я не хочу об этом, не хочу вас задерживать… Просто передайте Марии, что рад знакомству с ней. Только пусть поправится и будет счастлива настолько, насколько верит в это. А вера ее велика, мистер Тайлер! В вас, в вашу любовь, в то чудо, которое она однажды получила с вашей музыкой… Ну, а то, что вы вылечите ее и сбережете, я не сомневаюсь!
И Черкасов протянул Ричарду руку.
Пару секунд Ричард смотрел на эту руку, поднял глаза на Черкасова, прекрасно уловив то, что тот вложил в свою последнюю фразу. Тем не менее, он протянул свою руку в ответ.
-И вы не ошибаетесь, мистер сыщик, — ответил Ричард и, помолчав, добавил, — спасибо вам за ваши старания.
-Мэри… Мэри!
Теплая ладонь на лбу. Голос! Это его голос!!
И она открыла глаза.
-Девочка, моя девочка!
-Ричард! – прошептала она. – Господи, Ричард!!
И слезы покатились из ее глаз, она попыталась приподняться, но сил не было совсем. И тогда он сам наклонился к ней, и она смогла обнять его, почувствовать пальцами его волосы. Его губы! Мэри прижималась к ним губами, ловила его поцелуи, плакала, чувствуя, как плачет он.
-Наконец-то! – шептал он. – Так долго! Мэри, так долго… Господи, как я боялся, что уже… Не слушай меня – все будет хорошо! Врачи сказали, что самое страшное уже позади, что ты справилась… Мэри!
-Ричард, — лепетала она, всхлипывая, цепляясь за его руку. – Пожалуйста, не уходи! ТОЛЬКО НЕ УХОДИ!!!
-Ну, что ты, что ты! – рыдания не давали ему говорить, и он снова обнял ее, покрывая поцелуями ее бледное личико с запавшими глазами, полными ужаса и слез. – Что же ты говоришь?! Разве я могу уйти??.. Тебя же и на минуту оставить нельзя!
Он, наконец, улыбнулся, утирая глаза и себе, и ей.
-Черта с два ты больше пойдешь куда-нибудь без меня!
Черная тень вползла в ее взгляд, Ричард спохватился и взял ее за руку и крепко сжал ее.
-Только в этом нет твоей вины! Слышишь? Ты не виновата!.. Просто я думаю, что чудеса не могут происходить просто так, что бы что-то темное, что-то страшное не возникло в противовес… В этом мире слишком много зла, зависти, жадности. И все это реально существует и действует. А ты… ты была слишком счастлива, слишком доверчива. Иногда это напоминало мне Эдди, который в итоге стал прятаться за маской, жить в себе, только увеличивая свое одиночество… Мне следовало подумать об этом, Мэри, и не оставлять тебя одну, не отпускать от себя, и оправдание, что не с кем было оставить Келтона, просто глупость… Я знаю, милая, тебе не забыть произошедшего, и никто не знает, сколько времени должно пройти, что бы оно превратилось в страшный сон для тебя.
Ричард поцеловал ее глаза, губы, погладил по щеке.
-Помни просто, что я здесь, я с тобой, и не позволю больше случиться ничему подобному. Моя ревность, мое самолюбие… Я слишком долго купался во всеобщем обожании, что бы помнить, что не все в жизни только для меня, что не все зависит от меня… Я слишком много говорю сейчас! Ты только глаза открыла, а я уже стараюсь вылить на тебя все мои переживания за все это время, пока не мог поговорить с тобой. Я так долго ждал тебя!
Мэри поймала его ладонь и прижала к губам.
-Ричард… Я никогда, наверное, не привыкну к тому, что ты – это именно ты, Ричард Тайлер, такой недосягаемый… Мне не верится в то, что ты так любишь меня. Но не потому, нет, что я не верю тебе! Я не могу понять, чем я заслужила это, как такое могло произойти… Ты – мое небо, мой бог, моя кровь, сердце мое… О, если бы я родилась много раньше и встретила бы тебя молодым, я никогда не подошла бы к тебе!
-Что-о?? Почему? – искренне изумился Ричард.
-Ты… был так красив! Просто сногсшибательно! Даже Эдди… Он был невероятно мил, обаятелен, но в его глазах… Порой он напоминал стеснительного ребенка, который что-то скажет, а потом смотрит на всех в ожидании реакции – а хорошо ли он сказал? Так случалось редко, в это мало, кто поверит, но это так. Я права?
-О, да! Только откуда тебе это знать?.. Боже, что я спрашиваю?! Ты докричалась до меня через расстояние, через все преграды… Неужели сейчас я уже не так хорош, как тогда?! Женщины до сих пор заваливают мой сайт признаниями в любви!
-Я его уничтожу к чертовой матери! – откликнулась Мэри и вздохнула – ей все еще было очень тяжело дышать, а тем более, говорить.
-Уничтожь, делай все, что захочешь! – рассмеялся Ричард, радуясь ее шутке.
-Ты… очень красив и сейчас, Ричард, — проговорила она, стараясь дышать глубже. – Но то уже другая красота. В ней весь твой талант, все твое обаяние, мудрость.
-Здорово! Словом, я – интересный старик, которым можно полюбоваться!
Мэри улыбнулась, побледнев еще больше.
-Я так хочу тебя! Дай мне только выздороветь…
Внезапно она стала задыхаться, и Ричард, перепугавшись, позвал врачей.
-Состояние миссис Тайлер все еще очень тяжело, сэр, — доктор отвел Ричарда у окну, в которое гляделись высоченные ели. – Мы очень долго выводили ее из критического, опасность миновала, но организм еще очень слаб, легкие серьезно повреждены, и мы сейчас очищаем их от последствий воспаления. Полный покой, мистер Тайлер! Полный! Никаких волнений, переживаний и долгих разговоров! Только «да» и «нет». Вам ясно? Надо восстановить дыхательную систему, успокоить сердце… А вам самому выспаться и отдохнуть, поесть как следует, а не сэндвичами обходиться около ее постели. Ведь, насколько я знаю, ваше здоровье тоже не в лучшей форме после инсульта. Простите, что напоминаю! Но для мисс Мэри вы – главная поддержка, вам нельзя терять силы.
-Я понял.
— Идите к ней и уговорите поспать. Пусть не боится – сон это только сон и вы рядом!
Ричард кивнул. Он подошел к койке Мэри, такой широкой, удобной, застеленной красивым бельем, что теперь просто не верилось в серые, вонявшие какой-то химией тряпки, на которых Мэри спала в изоляторе и на каких он нашел ее в диспансере. Врачи тихонько удалились, оставив их снова одних.
-Как ты? – спросил Ричард, садясь на свой привычный за эти долгие дни стул.
-Лучше… Что со мной?
-Ну, об этом тебе лучше было бы спросить врачей! – улыбнулся он. – Мне сказали, что ты медленно, очень медленно, но выздоравливаешь. Меня отругали за то, что утомил тебя долгим разговором. Так что, теперь молчок! А сейчас – СПАТЬ! Ясно? Просто спать.
Она часто заморгала, и он поцеловал ее руку.
-Поспи, тебе это необходимо! А я буду здесь.
-А ты мог бы лечь прямо тут, со мной? Тебе ведь тоже надо отдыхать! – попросила она.
И койка действительно оказалась достаточно широка для них двоих. Ричард обнял Мэри так, что бы не повредить капельницу и… тихонько, как папа засыпающему ребенку, запел ей одну из своих песен про самую лучшую улицу на свете – улицу, где он вырос. И она слушала его голос, глядела в его лазурные глаза, понимая, чувствуя, наконец, что все позади, что больше ей ничего и не надо, кроме его теплых объятий, этой песни и его взгляда, которым он смотрел только на нее…
Еще почитать:
«Яман и его семья»Глава первая«Знакомство с героями. Часть 4. —
Ночь под Рождество или Похождения Куклы в зеленом — Часть 2
«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 10. — Название рассказа или главы
Клятва любви — Глава 26. Отношения на расстоянии.
«
»
