-Ты опять «выкаешь», Мишель… Что с тобой? Детка…
-Никакая я вам не «детка»! Терпеть не могу этого идиотского словечка!.. Я ждала от вас совсем другого, Хадсон, но вы просто струсили. Вы сбежавший преступник, маньяк? Почему я не могу увидеть вашего лица? От кого вы скрываетесь?
Хадсон сел в постели, и я … так испугалась опять, что он уйдет, рассердившись, что схватила его за руку.
-Господи, ребенок… Раз уж тебе не нравится «детка»! Бедный мой ребенок… Прости, Мишель, я прекрасно помню, что ты – взрослая, красивая женщина, ты – умница с тоненьким, но очень прочным стерженьком и с очень сильным, отважным сердцем. Помню! Еще бы… Всего с полчаса назад я… владел тобой с таким наслаждением, что просто не верится, что в моей жизни еще ни разу такого не случалось! Я не пытаюсь заговаривать тебе зубы, я просто говорю то, что есть, ибо страшно мне, что не успею я сказать тебе все, что думаю, что чувствую.
-Но почему??
И он сжал в ответ мою руку.
-Ты… Ты уезжаешь куда-то?? Да? – я едва лепетала от ужаса, начисто позабыв обо всех моих возмущенных выступлениях.
-Господи! Ты даже соврать, смолчать не позволишь, Мишель!.. Да, мне скоро придется уехать. Не знаю точно, на сколько, только никуда я не денусь – вернусь. Но будешь ли ты здесь, девочка? Ты… дождешься меня?
Я молчала, чувствуя, как ночь, темнота, окружившая нас, теряет силу своего странного волшебства. Оно скрывало лицо Хадсона, оно помогло ему войти в мою жизнь, оно… подарило его мне. И теперь, со словами об отъезде оно уходило, уступая реальности, от которой не скрыться. Ночная сказка окончена, Хадсон уедет, возможно, туда, где ему не за чем прятать лицо, туда, где его ждут и любят люди, перед которыми он предстанет тем, кто он есть на самом деле. Они имеют право видеть его, знать его прошлое и настоящее, разделять его жизнь. Но не я! Не я… Я останусь здесь, в темноте, в которой больше не будет радости, тепла, рук человека, который… стал моим всем. Я поняла это. Черт побери, я это поняла! Но это конец. Пропал кролик! Сбежал из одной ловушки, что бы захлопнули в другой, из которой выхода точно нет.