Нас ставили в пример, припоминая наши успехи в учебе и подготовке. При этом, как это ни странно, мы почти были неизвестны. Нас знали, в основном, по позывным или прозвищам, а фамилии оставались в тени. Мне это было по душе, как это ни странно, Ирке тоже.

Свободного времени было не так много, и большинство курсантов проводили его с пользой – подтягиваясь в знаниях по нужным предметам или оттачивая навыки по преодолению полосы препятствий. Я часто бывал около модулей, смотрел за ребятами, в том числе и «бандой», как они проходили полёты. У основной массы курсантов с одиночными полётами проблем не было, а вот в паре и групповых проблем было много. Дина и Тёма, которые были в дуэте, проблем больших не испытывали, и прошли все виражи. Они были первые, и пока единственные, кому это удалось. Я радовался за них, понимая, что мне такое не светит. Ира подтянулась, но она не чувствовала модуль, нервничала, и постоянно шла по своему плану, не считаясь со своим напарником, то есть со мной. И каждый раз мы влетали в виртуальную стену. А мне казалось, будто я разбиваюсь по-настоящему, вдребезги, на клочки…

Я приходил к модулям, когда занятий не было. В пустоте, в тишине, я садился в модуль, откидывался в сиденье и просто расслаблялся. Я мысленно «включал» модуль, проходил виражи, отмечая ту или иную особенность траектории. А потом составлял план полёта, чтобы максимально быстро и надёжно пройти вираж. Делал я это, в основном, для групповых полётов, которые нашу «банду» только ожидали, и мы готовились.