— Что ты болтаешь? – Жанна залилась краской.

   Это было так прекрасно! Кровь подступила к ее белым щекам. Они стали пунцовыми как маки. Кейн невольно сглотнул слюну. Как же ему захотелось разрушить эту красоту, наслаждаясь ее угасанием. Словно ребенку, отрывающему лепестки цветка, развеять магию этих чар.

   Он появился незаметно и невольно прислушался к болтовне девушек, не выдавая своего присутствия.

   — С чего ты взяла, что я – не просто игрушка? Не прихоть заскучавшего… мертвеца? Я чувствую себя не лучше тех картин, что он хранит в галерее: тобой любуется один зритель и уйти никуда нельзя. «Редкая» — так он меня назвал. Как вещь. Его душа кажется мне истертой и жестокой, а сердце, если оно у него есть, — давно перестало что-либо чувствовать.

   — Что вы говорите, госпожа! – Охнула от такой дерзости девушка.

   — Я называю все своими именами.

   — А мне кажется, он в вас влюблен. — Хитро усмехнулась Рейна.

   — Что? – Вспыхнула Жанна. Она еще больше смутилась, пряча лицо за холстом. – Какие глупости ты говоришь!

   Лоринка медленно отвернулась, задумчиво прикусив губу, затеребила пальцами края накидки. Она была взволнована, и сама не могла понять, почему вдруг для нее стало так важно услышать то, о чем болтала Рейна.