— Мое решение носит расчётливый характер, Фауст. – Кейн даже бровью не повел. – Кто ты такой, чтобы спрашивать с меня? Знай свое место!

   Фауст зарычал, набрасываясь на Короля, Дар отшвырнул верийца в сторону, он врезался в край стены. Каменная кладка не выдержала удара, князь едва успел вцепиться в край, подтянулся и снова кинулся на Кейна.

   Лино с интересом наблюдал за тем, как раз за разом упрямый Фауст бросается в бой. Гевальт был достойным соперником, хитрым и изворотливым, однако Кейн явно превосходил его.

   Полу усмешка блуждала на губах бога, не смотря на то, что некоторые атаки достигли своей цели, Кейн твердо стоял на ногах. А вот Гевальт начинал уставать.

   В очередной попытке, Кейн перехватил руку князь в замахе, дернул на себя и ударил об колено. В следующее мгновение кость хрустнула, раздался приглушенный рык боли. Кейн потянул Фауста вниз, заставляя распластаться на каменном полу, но он поднырнул под соперника и нанес ответный удар.

   Они сцепились снова, с ненавистью, застилающей глаза, наносили друг другу смертельные для любого человека раны. Для человека, но не для верийца.

   Плиты стали скользкими от крови, на обоих верийцах не было живого места.

   — Наглость твоя достойна смерти. – Пророкотал Кейн. – И равносильна измене.