За стальными дверями находилось сердце, а точнее желудок Марсограда, другими словами, комбинат общественного питания, откуда и доставлялись кому блюда, а кому смеси, в зависимости от высоты этажа и удаленности тазика от правительственного здания.

— Сколько, сколько человек на место? – Переспросила я у стоявшей рядом милой девушки, не поверив высветившееся на табло информации. – Десять!

— Тебе не светит. – Прошипела змеюка и поползла переодеваться.

Как бы это не было прискорбно, милая змеюка была права и я, желая избежать позора, ныркнула обратно в холл.

— Печать отказа? – громыхнула фуражка, перекрыв собою выход.

— Я – это, не туда вышла. – Пришлось соврать и вернутся к позорному столу.

Сорок женщин всех мастей готовились занять четыре вожделенных места. На войне как на войне: боевой раскрас, камуфляж и даже запрещённые препараты, все шло в ход ради завоевания сердца работодателя.

Среди вышитых фартуков и колпаков, речевок и бус из баранок в купе с полным обмундированием в виде перчаток, я, в синей футболке и с неприкрытыми руками, сразу могла быть списана в утруску и вусушку.

Когда же каждая из сорока пошла в задорный пляс, преподнося в немыслимых пируэтах свои экстравагантные блюда, я вжалась в стену, надеясь, что на белоснежном кафеле, меня уж точно не заметят.

— Тридцать девятый! – Огласило высокое жюри мой номер, и я поплелась на импровизированно сцену.