— И когда же этот «радостный» день? — он буквально выплюнул эту фразу.

Еще секунду назад веселая, Анзу побледнела, а в глазах застыли слезы. Что такого она сказала, что Зиусудра так взбесился? Неужели его не радует ее удача?

— В новолуние, — бормотание было настолько тихим, что его было едва слышно.

Значит оставалось около недели. И почему эта дурочка рассказала только сейчас, а не когда ее только начали готовить к службе в храме? Неужели она настолько желает получить его, что готова пойти даже на такие гнусности? Нет, Анзу не может быть такой коварной. Она бы никогда не причинила ему вреда. Это все козни ее отца.

— Я не могу обещать тебе, что приду. Если бы ты сказала раньше, я бы смог перенести свой дипломатический визит в Урук. Но я попробую сделать это для тебя.

Конечно не было никакого визита, он выдумал его только сейчас. Не станет он смотреть как Анзу абсолютно нагой проходит все испытания чтобы в конце уподобиться Инанне, восставшей из Царства Мертвых. Оставив легкий поцелуй на бледной щеке, Зиусудра сбежал.

Только поздним вечером Анзу вернулась домой. Все это время она провела у реки. Невыплаканные слезы жгли глаза. Шесть часов она силилась заплакать и не смогла. Уязвленная гордость не позволяла опускать руки, призывала ее обрушить своды дворца на голову предателя. Сделать хоть что-то, чтобы отыграться за унижение. Она не питала иллюзий, которые способна подарить любовь. Анзу всегда понимала, что Зиусудра не любит ее. Точнее любит, но не так как она этого хотела и заслуживала. Он всегда искал ее копию. Он всегда хотел такую же, но согласиться с тем, что Анзу та самая он не желал. И потому она продолжала питать свои чувства к нему надеждами, что рано или поздно его глаза откроются. Но то, что произошло сегодня, то как он отмахнулся от ее стремления заставило ее протрезветь. Зиусудра не изменится. Он всегда будет выбирать не ее.