Обожжённое солнцем тело болело, руки, опутанные серебряными нитями, нещадно ныли, а голова болела. Анзу тихо застонала. Пересохшее горло отреагировало на стон острой болью. Пить хотелось сильнее, чем опустить затекшие и порядком разъеденные металлом и потом руки. Но никто не позволил бы ей пить до самого утра. Даже у Зиусудры, правителя этого города, нет власти так нарушать ритуал. Зиусудра. Это имя всплыло из глубины сознания, но не всколыхнуло в Анзу никаких воспоминаний. Сейчас все ее естество хотело только живительного глотка воды.

Девять дневных часов закончились и слуги принялись зажигать по всему периметру двора факелы. Пламя, хоть и горело в двух метрах от Анзу, сильно обожгло воспаленную кожу. И если бы у нее оставались силы, то Анзу бы закричала. Но скоро и эта боль отступила. К середине ночи Анзу не чувствовала уже ничего. В ее мыслях появилась спасительная пустота, а в усталых глазах — отреченность. Еще несколько часов и новый день загорится на востоке. А потом, когда солнце окончательно встанет над городом, ее снимут с крюка и унесут в храм, чтобы она восстановилась и восстала из мертвых.

Два дня верховные жрецы бились за жизнь Анзу. Живительные травы и заклинания затягивали раны на коже юной жрицы. Живительная вода Евфрата должна была залечить ее внутренние повреждения. Все это время Анзу провела без сознания, блуждая в темных лабиринтах пустынного царства духов. Находясь на краю мира из «которого нет возврата», она страшилась найти врата и их привратника. Страшная детская сказка о темной пустоши становилась правдой. В этих коридорах бродят те, кто стоит на пороге смерти. Сюда же попадают жрецы, которые пришли узнать тайны былого и грядущего. Холод вечный спутник этого места. И, если ты не готов, то обязательно набредешь на стражей мира мертвых — галл. Все испытания, которые она прошла будто в прошлой жизни, были призваны помочь ей попасть в это место без имени и времени. Ей нужно было забыть все, что имело значение в ее жизни. Венец — символ ее высочайшего происхождения, был отобран первым, чтобы она отринула силу, дающуюся от рождения. Символы родителей отбирались, чтобы она отринула силу семьи, чтобы приняла свое одиночество. Ожерелье — символ красоты, забрали, чтобы Анзу не забывала о ее скоротечности. Подвеска — ее оберег от злых сил, был снят, чтобы показать, что защиту могут даровать только боги. Золотые браслеты были оковами ее внутренних сил. Сетка, покрывавшая торс, была отобрана как знак преклонения перед мужчиной. И, наконец, ее набедренная повязка была изъята в знак избавления от стыда. Всему этому нет места в нижнем мире. Сама жизнь под запретом в этом месте, она не дает сдвинуться с места и найти выход.