— Ты так думаешь? – Даня с сомнением взглянул на брата.

— Ага. – Владимир крепко прижал брата к груди и зарылся в его искрящиеся в свете заката золотистые волосы носом.

Сердце Дани громко стучало, билось о грудную клетку. Всем телом он сильнее прижался к брату и закусил губу. Ему, взрослому парню, хотелось разрыдаться, словно маленькому мальчику. Он не хотел. Не хотел, чтобы при нем убивали, не хотел видеть висящую в петле сестру, не хотел, чтобы в такой хороший день кто-то отравился такой вкусной едой. Не хотел, чтобы обвиняли невиновных, не хотел, чтобы его жизнь и жизнь его близких была в опасности. Не хотел, чтобы Моника страдала. Не хотел, но ничего не мог исправить, изменить, и от этого страдал. Все это давило на парня, старающегося казаться равнодушным.

Глава 23

Проснувшись утром, Даня хотел немного отдохнуть от происходящего. Комнату заливал яркий солнечный свет, в воздухе летали, кружились в незатейливом танце крохотные частички пыли. Кровать была такой теплой, а подушка мягкой, что парню совсем не хотелось вставать и начинать новый день, тем более, что этот день, как и все остальные этим летом, не сулил ему ничего хорошего. С трудом поднявшись с кровати, он взял из шкафа книгу с яркой обложкой, зацепившей его в магазине, и залез обратно под одеяло. Весь день он собирался посвятить чтению, но стоило ему открыть книгу, как в комнату бесцеремонно влетели двойняшки. Даня был уверен, что закрывал дверь, но теперь запаниковал. А может ее кто-то вскрыл? Этой ночью он запишет, закрыл ли дверь. Дети запрыгнули на кровать по обе стороны от брата.