— Сейчас по кроватям. – скомандовал парень.

— Даня, – Женя схватила старшего брата за руку, – почему?

— Я и сам не знаю. Мне жаль.

Даня с грустью посмотрел на двойняшек. Брата и сестру, которым с рождения суждено было быть вместе. Две половинки одного целого. Одинаковые волосы и глаза, похожие движения, но, несмотря на это, они были разные. Схожа была только оболочка, души отличались. Смелый и активный Саша, держащийся в тени, вопреки своим талантам, и Женя, мыслящая словно взрослый человек и сияющая без особых на то причин. Он помнил задумчивое лицо сестры, когда она думала о книге, смущающееся выражение лица брата, когда юноша хвалил его рисунки. За все время, что Даня находился в этом доме, он привык к двойняшкам и ему причиняла боль даже мысль, что кто-то может им навредить, но сейчас он сам делает из них приманку, своими собственными руками. Если что-то пойдет не так, если он просчитался, если ошибся, то жизнь этих детей может оборваться.

Крепко сжав губы, так, что они вытянулись в тонкую линию, парень вышел из детской комнаты и закрыл дверь, оставив брата и сестру сидеть на полу. В конце коридора хлопнула дверь – Кристина зашла в свою комнату. Даня заволновался: слышала они их или нет.

— Ты уверен?

И почему всех сегодня так интересует уверен он или нет? Даня обернулся. Перед ним стояла Моника. Она была так же равнодушна к происходящему как и всегда. Монике бояться было нечего – Даня был уверен, что она ни в чем не виновата. И это единственное, в чем был уверен парень.