-Ничего я не думаю! – улыбнулась я и поцеловала его плечо. – А коньяк…  Давай коньяк и поесть! Там до сих пор целая тележка еды.

Кенджи привез тележку в спальню и налил коньяк по рюмкам. Мы выпили.

-Мой отец, Такеши Симосава, был агентом японской разведки. Это самая настоящая правда. Заброшен был очень молодым и на самом деле заканчивал университет в Ленинграде, слыл талантливым студентом и почти сразу по окончании учебы, спустя буквально несколько лет, оказался на этом секретном авиазаводе. Я не стану вдаваться в подробности его легенды, но все шло, как по маслу, пока он не познакомился с твоим прадедом, Николаем Соболевским. Этот человек вызвал в моем отце столько уважения, восхищения и даже поклонения его характером, его увлеченностью работой, его добротой и порядочностью, что слепая преданность правительству Японии, которому служил мой отец, убежденный в правоте своего дела, дала трещину. А Соболевский тем временем познакомил моего отца со своей семьей, проводил с ним много времени, ведя интереснейшие беседы на самые разные темы, сделал его, по сути, своим другом, другом всей семьи. Братья Соболевские с радостью приняли симпатичного, обаятельного японца в свой круг, хотя тогда в России к японцам относились весьма настороженно! Но мальчики воспитывались в семье человека, уважительно относившегося к людям любой национальности, если те проявляли настоящие человеческие качества, прежде всего. Это была удивительная семья, Нигаи! Семья твоего прадеда… Даже в годы тоталитарного большевистского режима они сохранили все самое лучшее, что всегда было присуще русским людям, дворянам, образованным и просвещенным, тонко чувствующим, эмоциональным, великодушным и благородным. Отец со слезами вспоминал вечера на задней террасе дома, где пили чай из большого самовара, смеялись и пели песни, а Маруся Соболевская играла на рояле, звуки которого летели в распахнутые окна… Он не мог не влюбиться в нее! Очаровательное, нежное и необыкновенно веселое, непосредственное создание была твоя бабушка! И ты… Посмотри фотографии, Нигаи, ты удивительно похожа на нее!.. А голос! Я ведь не зря тогда обратил внимание на твой голос в аэропорту! Хотя, понятия еще не имел, кто ты. Она же пела, как ангел! Отец мог часами слушать ее пение… И когда он почувствовал, что сердце его горит от любви к ней, он с ужасом понял, к чему это может привести. Он и так все время мучился мыслями о том, что уже не может вести свою игру, которая в любой момент может ударить по этой, так полюбившейся ему семье. А теперь еще и эта любовь… Но стать предателем своей страны он тоже не был готов. Сердце его рвалось на части! А тут еще и его командование поставило перед ним новую задачу – диверсию на самом заводе. Отец уже достаточно переправил технической информации и надеялся, что на этом его миссия будет завершена. Он очень рассчитывал свернуть свою работу и уехать в Японию, а там покончить с разведкой, покончить со службой на правительство и вернуться в Россию, к Марусе, тем более, что она стала проявлять к нему ответные чувства. Я, как и отец тогда, очень сомневаюсь, что ему удалось бы так просто отделаться от тех, кому он служил. Но больше надеяться было не на что.