— Возможно, — повторил я.

Отец снова положил свою теплую руку мне на плечо и проговорил:

— Все у нас будет хорошо.

Я лишь вздохнул.

Наступило молчание, длилось оно, примерно, минут десять. Я облокотился на дверь, прижался лбом к холодному стеклу и наблюдал, наблюдал за тем, как стволы деревьев быстро пролетают один за другим, как из земли вылезают холмы, и как они тоже пролетают, почти также быстро, как и деревья. Домов я не видел, людей – тоже. Мы ехали по пустынной местности. Только лес окружил нас, дорога и деревья, много деревьев. Я пытался разглядеть какое-нибудь животное, что мельком промелькнет где-то вдали, покажет свое тельце или голову и спрячется. Думал про кабанов, лис, кролей, белок, их водится полным-полно в наших лесах. Очень бы удивился, если бы увидел лося, невероятная редкость встретить его. Мой отец встречал как-то раз, выходил в лес по ягоды, сейчас это звучит смешно, такой типичный трудоголик, как мой папа, когда-то давно ходил за ягодами, вспомнив это, я улыбнулся. Когда он вернулся домой, было часов семь вечера. Как только он зашел в дом и увидел меня, сообщил, что видел лося, высокого, с огромными рогами. Я ему сначала не поверил, а потом подумал, почему бы этому и не случится? Встретил он лося, ну и что? Да, это большая редкость, ну и что? После своей вылазки, он пообещал в следующий раз взять и меня с собой. Мы ходили раз десять, а может и больше, я точно не помню. Я ни разу не видел лося, и не только его, а еще кабана, лису, та даже кроля. Мне встречались только белки, разного цвета и размера, и только они, к сожалению… Через пару месяцев дела моего отца пошли вверх. Он стал пропадать намного больше и домой приходил почти всегда поздно. Со временем, он вошел во вкус и начал вкалывать, вкалывать, как бешеный. Труд, видимо, приносил ему удовольствие. С десяти лет я стал самостоятельным. Понял, что значит, жить одним и без чьего-либо контроля. Отцу было намного спокойнее, когда он удостоверился в том, что я могу обходится самостоятельно и не висеть у него на шее.