23.01.****

Насилие

Насилие всегда занимало особое место не только в моей жизни, но и в истории всего человечества. Вернее будет сказать, в истории того, что мы называем человечностью, но что ей никогда не являлось. Жестокость порождается человеком и за человеком следует. Вечный круговорот ненависти, искусно сокрытый за ширмой из притворства, лицемерия и эгоистичных благих намерений. Если это не настоящий марш свиней, то я не знаю, что это.
Как бы там ни было, с насилием я познакомился лично. Мне было мало красочных историй о том, как один человек отрезает голову другому. Поэтому когда моя скорбь достигала апогея, я сам начал причинять себе боль, считая это чем-то из ряда вон. Приходилось прятать шрамы на своём теле, чтобы никто не догадался о моём маленьком мазохистском секрете. Люди, несмотря на всё их желание помочь страдающему, не способны понять желание причинять себе боль специально. Не назову это профилактикой, ведь с каждым разом боль не становится менее жгучей. Привыкнуть к насилию, научиться терпеть его молча практически невозможно. Суть в самом процессе истязания. И да, я был и остаюсь единственным, кто причиняет себе физическое насилие. Уж лучше добровольно шагнуть в эту бездну, чем позволить кому-то однажды окунуть тебя туда с головой.
Много лет я думал, что только подобные мне добровольно познают табуированное самоистязание, потому что, глядя правде в глаза, кому вообще в здравом уме придёт идея пустить в свою жизнь насилие? В этом же нет никакого смысла. Боль необходимо желать, молиться ей как новому идолу. Просто так она ни к кому не придёт.
Но я ошибался, когда осознал, что насилие перебралось из очень тёмной и узкой нишы в теплицы. Оно уже не является удовольствием для молчаливо кающихся Паломников, о нет. Вместо этого насилие превращается из деликатеса в наркотик миллионных масс. То, что раньше считалось аморальным становится легко доступным развлечением на ровне с сексом или алкоголем. Люди, много лет клеймившие насилие, убегающие от него, спасающие от него своих детей, теперь сами идут к нему навстречу, желают получить хоть капельку боли, грезят о дозе жестокости, молятся насилию так, как когда-то делал это я. Насилие — это уже не проклятье наций, а новое развлечение; игрушка, которой столь умело манипулируют очарованными марионетками. Где та злоба, с которой люди осуждали насилие и всё, что с ним связано? Она осталась, но, кажется, вырядилась в лицемерный наряд, скрываясь в тени тогда, когда организм требовал очередную дозу. Нет на свете наркотика сильнее, чем мы сами.
Возвышенные идеалы, ценности старого мира… Всё померкло, разрушилось, истлело, как и предсказывал Мёрдок. Слова какого-то убийцы стали приговором всего человечества, забывшего, что есть справедливость, милосердие. На места опустевших пантеонов взбираются новые боги, в первых рядах которых сияет насилие — обновлённое, восставшее из-под оков многолетних гонений. Теперь уже никто не скрывает своих внутренних монстров, открыто требуя ещё больше насилия. Не откровенного, конечно же, но замаскированного под развлечение, под продукт для массовой аудитории, чтобы его можно было потреблять в прописанных психиатрами дозах. Мир сделал всё возможное, чтобы стереть уродливую сторону насилия, оставить только облик, залитый блеском. Такой товар легче продать. При желании из этого обглоданного куска кровоточащего мяса можно выжить максимум. Только открой рот и почувствуешь, как в тебя лезет всё то, что раньше считалось не продаваемым. Если постараться, то продать можно и насилие, и самоубийство, и пытки. Заверните блевотину в красивую упаковку, сотрите её до состояние эвфемизма, чтобы никто ничего не понял, но почувствовал желанный вкус. Так поступили со всем, что в душе вызывает тревогу. Культивирование смерти на благо тех, чья маниакальная часть пробудилась от длительного сна. Обезжиренное насилие, низкокалорийная жестокость. Всё это и многое другое на прилавках магазинов. Оно сыпется на вас из экранов, ждёт внутри и снаружи, зовёт туда, где раньше ютились и находили успокоение только подобные мне. Парень, которого ты боялся, стал мужчиной, которого ты любишь.
Таков путь насилия через призму безмолвно кающегося. Я не рассчитываю на то, что этот magnum opus кого-то шокирует. Люди, впитывающие беззубое насилие с детства, уже никогда не смогут правильно принять истинную жестокость. Но когда вы увидите лицо настоящего, не обезображенного массовой культурой насилия, то помните, что я предупреждал об этом. Вы не хотите спускаться сюда, поверьте. Я знаю, какого это, ведь уже был там задолго до вас, нахожусь там сейчас и планирую спуститься ещё ниже. И вам не хватит никаких художественных и маркетинговых уловок, чтобы скрыть натуру Зверя, когда ему надоест наблюдать за тем развратом, который учинили с природой зла.