Я и не заметила, как Хелена подошла ко мне, как легла ее рука на мое плечо. И сейчас она сжала его так, что я невольно подняла голову и на мгновение глянула ей в лицо – она плакала, она кивнула мне и смахнула покатившуюся по щеке слезинку.

Песню подхватил хор, а следом целый оркестр, и она зазвучала так сильно, что сердце мое кувалдой забилось о мою грудь… Эшафот. Бедные, маленькие ножки гремят кандалами по грубым доскам. Кровь на ладошках и цветах. Сейчас. О, Боже, вот сейчас!.. Посмотри же на меня, посмотри в последний раз, мой король, дай мне лишь увидеть твои глаза, их лазурный свет! Попрощайся со мной… И он смотрит. Смотрит на нее и темны его глаза от ужаса и тоски, отравлен его взгляд бессилием спасти… Музыка шквалом обрушивается с экрана прямо в душу, заставляя руки дрожать – они не в силах унять волнение, и летит кровавый букет, что бы он знал, что бы запомнил – она любит его и с его именем… Оборвалась музыка тишиной, в которой должен был раздаться свист топора. Взгляд ее оборвался… Только моему некуда было деваться. С ним я ничего не могла сделать, и я видела этим взглядом. Где-то за погасшим экраном я видела, как снова смотрит на меня Ричард, как сияют его глаза, я чувствовала его объятия, нежность его и страсть, опрокинувшую правила, приличия, мой страх. Я видела темноту, наполненную поцелуями, и… тишину, в которой только его шепот и наш стон… Хадсон. Его не было здесь. Я не видела его среди гостей с той минуты, как он покинул праздничный стол. Но я не чувствовала и его отсутствия… Даже если он и не знал ничего о том, что произошло на съемках, после этого клипа только слепой не догадался бы об этом. Сцена в спальне кричала подлинной страстью! На экран не попало ничего предосудительного, но кровь сама бросалась в лицо, дыхание перехватывало – мы с Ричардом выдали себя с головой. И сейчас он стоял рядом, вновь взяв меня за руку, и этого Хадсон тоже не мог бы не заметить, где бы ни прятался, откуда ни следил бы за мной…