Забравшись в кабину вместе с Миэлом, Аурика выглянула из окна, и радостно помахав опекунам рукой, откинулась на спинку пластиковой скамейки и, застонав, скинула туфли. Потом долго сидела, прикрыв глаза и не шевелясь, пока кабинка медленно поднимала их над городом.

— Тебе нехорошо, Аурика? — испуганно поинтересовался Миэл, наблюдая за своей госпожой.

— Слушай, если я ещё когда-нибудь соберусь прокатиться на каруселях — дай мне по голове, ладно? — простонала девушка, сгибаясь пополам и морщась от слабости и тошноты.

— Но зачем ты тогда… — он не договорил. Аурика посмотрела на него так, что раб поспешил заткнуться.

— Сколько тебе лет, Миэл? — внезапно спросила девушка, после очередного бодрого помахивания рукой из окна.

— Не знаю, — парень на миг опешил. — Когда меня убили — было восемнадцать, но в Аду время течёт по-другому. Кажется, я не слишком изменился…

— Сейчас ты выглядишь на двадцать, — смерив его оценивающим взглядом, хмуро заметила Аурика. — Только худой очень. Вас хоть кормят здесь?

— Иногда что-то дают, — парень неуверенно кивнул.

— А где ты живёшь?

— В подвале под оранжереей есть коммунальные камеры для Шеков.

— Ладно, теперь скажи: ты хочешь отсюда выбраться?

Лицо Миэла застыло. Он перестал дышать и лишь взглянул на девушку с таким отчаянием, что ответ уже не понадобился.

— Я прочитала записку Армисаэля, где он обещает помощь, если ты узнаешь местоположение скрытых врат, — помолчав, вновь заговорила Аурика. — Так вот, я обещаю уговорить отца взять тебя с собой, если ты поможешь, Миэл.