Я понимал, на что иду. Это риск. Но я хотел знать, хотел понять. У меня было несколько версий случившегося в дежурке. И я мог, при определённых обстоятельствах и определённых расчетах, связать это с первым энергетическим обстрелом, когда мы болтались в креслах. Это имело место быть, и я до мурашек головного мозга хотел узнать, какая из моих версий, правда.

Я осознавал, что наша шпионская затея трудноосуществима с модуля. Это будет не так просто. Тем более, надо учитывать мою «привязанность и способность ощущать модуль. Это и плюс, и минус. Посмотрев на Дину, я подумал, что однажды, мне придётся ей это рассказать. Ведь она уже не первый раз засекала меня около модулей, когда я, на первый взгляд бесцельно, сидел в выключенном аппарате. Но это было не бесцельное сидение в модуле. Я ощущал его, разговаривал с ним, понимал…

Я не знал, что скажет в ответ на моё признание Дина, и я мало соображал, как именно и что я должен ей сказать. А какая будет её реакция? В том, что она мне поверит, я был уверен на сто процентов, она не скажет мне: «Данте, ты псих! Тебе пора лечиться!» Такого точно не будет. Такого же утверждения не стоит ждать и от Тёмы с Паганелем. Они будут спорить, ругаться и искать из этого выход. Возможно, так и поступают настоящие друзья. Да, именно так. Я бы и сам был не против в этом разобраться. Выслушать аргументы, все советы и доводы, и докопаться до истины. Я всегда был таким. До самого последнего вдоха, капли крови на кулаках я добивался истины. Хотя, не всегда это удавалось — ставить на место обидчиков и наглецов.