Опять они обмениваются ядовитыми взглядами. А чего я ожидала? Понятно, что разговор и ситуация не из приятных.

– Сейчас шесть недель, через три все будет понятно. Пожалуйста, не поубивайте друг друга за это время, – говорю я. – Андрей, в любом случае нам нужно подать документы на развод, это одна из причин, почему я вернулась.

– Мира, может не будем спешить? Я и тогда говорил тебе, что развод – слишком кардинальное решение. Сейчас, когда вероятнее всего это мой ребенок, все совсем иначе. Мы можем попытаться сохранить семью. Я хочу быть отцом ребенку, мы попытаемся…

– Какой же ты, оказывается, тупой, – встревает Дима. – Ну вот скажи, как я женюсь на твоей жене, если ты не разведешься с ней?

– Мира, ты серьезно выйдешь за него? – Андрей повышает голос.

– Конечно выйдет, лично я готов и своего, и твоего ребенка растить, не переживай. Сын или племянник – разница не так уж велика, все равно одна кровь, – Дима еле сдерживает улыбку.

– Не собираюсь я замуж в ближайшем будущем, а разводиться собираюсь, – злобно поглядываю на двух сразу.

– Как ты вообще себя чувствуешь? – спрашивает Дима, теперь все притворное пропадает.

– Нормально, правда, каждое утро начинается с рвоты. Я уже устала блевать своим желудочным соком, еще от некоторой еды воротит. Килограмма на три похудела, это еще считается легкой формой токсикоза, так что мне повезло.

– И долго так будет? – спрашивает Андрей.