Мне  жаль. Честно-пречестно! Ну, появитесь же!

«Нежную кожу сменю на оковы металла!
Линнисто-киэ, теолаонлет,
Душу смею разорвать я на ветер и пламя.
Буде же небо царствием!
И жаром мне песни знакомые станут…»

Я так хочу прижаться  головой к маминому животу, услышать, как толкается мой братик.
Т-шшш,
она не узнает, что я скажу тебе. Я буду приглядывать за тобой. Если вспомню.

И когда-нибудь ты станешь самым великим воителем, нет, лучше, ты будешь героем. Не будешь давать в обиду слабых. И не позволишь чтобы кого то называли  предателем. А теперь поспи, хорошо?

Девочка, звавшаяся Инарой провела рукой по сбитой коленке, даже не поморщившись. Умирающие сияние круглой, цвета несвежей пены на камнях, Луны, омывало её склоненную голову.

Широко раскрыв слезящиеся глаза та, не на миг не переставая бормотать вглядывалась  в сумрак. Каштановая прядь волос, выбравшиеся из под обруча на голове упрямо была поймана тонкой рукой изгнанницы.
Девочка   вырвала её и бросила к подножью камня на котором стояла. Злобное выражение словно накладывало на лицо девочки лицо той, кто скоро войдет в свои права.
Это был образ женщины с прищуренными, глубоко запавшими глазами, властными чертами и острым подбородком. Образ королевы, вызывающий ужас у подданных, с неимоверными амбициями и врожденным коварством рода.

«Крыльями ночь за спиной
Отнимает покой мой…
Севера звезды глаза заменят ласковые.
Не..не взгляну милые боле на вас!»