-Я хотел начать с интересных старых французских поселений — Сент-Женевьев и Каскаскиа, в шестидесяти милях ниже Сент-Луиса. В эту сторону по расписанию ходил только один пароход — Грэнд-Тауэрский пакетбот. Во всяком случае, одного парохода нам было достаточно; мы пошли поглядеть на него. Это была почтенная развалина и притом лишь подделка под пароход. Он выдавал себя за движимое имущество, а между тем слой самой обыкновенной добротной грязи так густо лежал на нем, что его вполне можно было обложить налогом, как земельный участок. В Новой Англии есть места, где за акр такой пароходной палубы охотно заплатили бы сто пятьдесят долларов. Почва на баке была вполне плодородной, и молодые всходы пшеницы уже пробивались из щелей в наиболее удобных местах. Трап в кают-компанию носил сухой, песчаный характер и вполне пригодился бы для разведения винограда, при южном местоположении и небольшом удобрении. На нижней палубе почва была несколько истощенной и каменистой, но достаточно пригодной для пастбищ. Чернокожий мальчик стоял на вахте, больше никого не было видно. От него мы узнали, что эта мирная обитель пойдет по расписанию, если «соберет груз на рейс», а если не соберет — будет его дожидаться.

        Опять Каир, посмотрите, каким он был во времена Марка Твена;

-Каир сейчас очень оживленный город; он капитально отстроен и имеет вполне городской вид, совершенно противоположный тому, как его описал мистер Диккенс. Впрочем, там строили кирпичные дома, еще когда я его видел в прошлый раз, а это было, когда полковник (ныне генерал) Грант муштровал там свою первую команду. Дядюшка Мэмфорд говорит, что библиотеки и воскресные школы в Каире работают отлично, и каменщики — тоже. В Каире очень развито железнодорожное и речное сообщение, и его расположение у слияния двух великих рек так выгодно, что он не может не процветать.