— Андреа, где ты был? — непонимающе глядя на возлюбленного, спросила красивая мулатка, с кучерявыми, мелированными белой краской прядями, которую звали Мелани.
— Так… Попал в маленькую переделку… Но ничего страшного… Не стоит того, чтобы об этом говорить. Моя малышка, иди ко мне, я так сильно тебя люблю!
Он прижал ее к груди, целуя волосы и щеку.
— Я на самом деле сильно тебя люблю. «Особенно я это понял сегодня», — подумал он.
— Я тоже очень сильно люблю тебя, мой красавчик! Сегодня, взглянув на витрину магазина, я не смогла пройти мимо одного сувенира. Я не смогла сдержаться, так захотелось купить его для тебя!
Она достала из сумочки небольшого игрушечного клоуна, с рыжими, торчащими в разные стороны, волосами, и нарисованным до ушей ртом, который чертовски напоминал ту «веселую» маску.
Лицо Андреа вытянулось. Он схватил клоуна и выкинул его в грязь со словами:
— Ты лучше ничего не могла придумать?!
Он направился в сторону дома.
— Милый, что я сделала не так? — погналась за ним Мелани. — Тебе подарок не понравился, или что? Что я дурного сделала?
Андреа не ответил. Образ сегодняшнего происшествия плотно въелся в мозг.

4

— Где ты взял такое громадное количество белых балахонов и колпаков? — с удивлением спросил Тедди.
Дэниэл усмехнулся:
— Моя кузина помогла, сделала заказ на швейной фабрике.
— И… там ничего не спросили?
— Я сказал, что мы в колледже решили повеселиться на Хэллоуин, вот и все! — спокойно ответил Дэниэл, наливая себе содовой.
— Но когда узнают…
— Не узнают! — твердо оборвал его Дэниэл. — На вот, надень! — он кинул Тэдди белый балахон и колпак, и сам поспешно принялся напяливать балахон на себя.
— Одевай, одевай! — подбодрил он, водружая на свою голову островерхий колпак.
— Ха-ха-ха! — Дэниэл закружился в развевающемся белом балахоне, словно привидение. Он с торжеством и любопытством принялся разглядывать себя в зеркале, любовно разглаживая каждую складку балахона.
— Ты знаешь? — Дэниэл резко повернулся к Тэдди, даже немного испугав друга.
— А я ведь всю жизнь об этом мечтал! Я думал, что это будет невозможным, но мы все сделаем, у нас ведь все получится! — он полувопрошающе взял Тэдди за руки, впившись в него горящими из-под прорезей колпака глазами. — Создать патриотический братский орден, который печется о правых белых, это ли не счастье! Сейчас все кричат в защиту прав черных, а кто позаботится о правах белых! Черножопые макаки повсюду — в школах, колледжах, на концертах, в магазинах, в футбольной команде, в барах, на вечеринках — словом, везде, что нас окружает — мы видим черномазых рабов, которые возомнили себе, что у них такие же права, как и у нас! Я не хочу больше видеть повсюду вокруг себя эти мерзкие нигерские хари!..
— Но мы не сможем справиться с ними со всеми, их чересчур много! — возразил Тэдди, испугавшись такого всплеска эмоций.
— Ничего! — как помешанный, продолжал Дэниэл. — Перебьем, сколько сможем, а потом наши ряды пополнятся, как в старые добрые времена, когда клановцы насчитывали свыше двух миллионов человек!
Он стал носиться по комнате в балахоне и с битой руке, имитируя, что уничтожает воображаемых нигеров.
Тэдди с опаской смотрел на друга:
— Дэни!
— Что? — развернулся Дэниэл, и бита, которой он собирался размозжить черепушку еще одного воображаемого нигера, зависла в воздухе.
— А если нас посадят?
— Не посадят! — ответил Дэниэл с уверенностью, будто бы он был Господом Богом. — Мы боремся за свою страну, за свою расу! Какой нормальный судья сможет нас за это посадить!
«Он обезумел», — подумал Тэдди. Он подошел к окну и отдернул шторку.
— Дэни, народ начинает собираться!
— Очень хорошо! — Дэниэл снова водрузил на свою голову колпак. — Иди ко входу, пусть каждый говорит пароль — таково условие. Иди же! Стой! Надень колпак! Немедленно надень колпак! Одежда воодушевит всех, таинственный вид придаст внутренней силы! — Дэниэл метался по комнате, словно началась Вторая Мировая.
Входящие коллежские товарищи с легкой тенью ужаса в глазах вглядывались в лицо Тэдди, скрытого под устрашающим колпаком, прорези для рта, носа и глазницы которого были отторочены кроваво-красным шелком.
— Пароль! — как попугай, твердил Тэдди одно и то же слово.
— Смерть нигерам! — отвечал всяк входящий. Когда комната наполнилась людьми, дверь закрылась на ключ.
— Друзья мои! — начал Дэниэл торжественную речь. — Я хочу, чтобы сейчас вы опустились на одно колено и дали обет о неразглашении. Кто не уверен в себе, пусть уходит сейчас, ибо обратного пути не будет.
Все переглядывались, смотря каждый на своего соседа и, видя, что сосед молчит, молчал тоже.
— Замечательно! — сказал Дэниэл. — А теперь, момент настал!
Он сам опустился на одно колено напротив толпы. Тэдди последовал его примеру. Остальные последовали примеру Тэдди.
— А теперь, положив правую руку на сердце, повторяйте за мной: «Я скорее умру, чем выдам тайны клана!»
— Я скорее умру, чем выдам тайны клана! — повторил хор голосов.
Для кого-то это было забавное приключение, для кого-то Дэниэл был авторитетом, а кто-то и вправду ненавидел негров. Никто не мог видеть ликующего лица Дэниэла, потому что оно было скрыто маской. Дэниэл лично каждому пожал руку и выдал по балахону и колпаку.
— А сейчас торжественно назначаю Теодора Лоэна великим монахом и волхвом, моим заместителем.
Лайнел Холл, как один из первых, кто принял предложение вступить в клан, — будешь великим Турком — оповещать клановцев о собрании. Остальные — вампиры. Так… Великий казначей нам пока не понадобится, так же, как и великий знаменосец (мы пока еще не придумали знамя)… Ты, Эшли, и ты, Крыса, будете ночными ястребами — разведывать, что, где и как… А сейчас, пейте, что хотите (но в меру), домашний бар в вашем распоряжении. Через час нам предстоит небольшой поход…
Все пили, сколько было сил, совсем забыв о «небольшом походе», как раздался резкий командный голос Дэниэла.
— Час прошел! Пора облачаться в балахоны!
Все тупо повиновались. Было и смешно и страшно.
Около тридцати человек вышли на ночную улицу, как говориться, «под хмельком», в белых балахонах.
— Я надеюсь, ты не позовешь нас в черные кварталы? — Нас сразу же пристрелят какие-нибудь черножопые гангстеры.
— Не бойся, — спокойным тоном ответил Дэниэл. — Сегодня будет лишь тренировка, экзамен своего рода.
— А, кстати, что за мешок ты тащишь за плечами? — полюбопытствовал друг. Дэниэл ничего не ответил, лишь зловеще горели его целеустремленные глаза. Шествие продолжалось в полном молчании. Они остановились невдалеке от черного квартала. Никого нигде не было. Даже этот район спал, упоенный тишиной. Они стояли пол часа. Дэниэл не двигался с места. Неожиданно раздались звуки музыки.
— Прячемся! — скомандовал Дэниэл. Все попрятались в кусты и за обломки полуразрушенного дома. Действительно, шли двое чернокожих. У одного играла музыка на мобильном телефоне. Они ржали, что-то отчаянно обсуждая. Сами того не понимая, нигеры оказались в окружении людей-монстров, облаченных в белое. Улыбка с лица сразу же пропала.
— Эй, ребята! Что за глупые шутки, сегодня по-моему не Хэллоуин! — промямлил один.
— Усрался, черножопый! Плачь, Ку-Клукс-Клан воскрес! — послышался голос Дэниэла. Один из нигеров, прорвавшись сквозь ряды «клановцев», пустился бежать.
— Догнать его? — спросил Лайнел Холл, всячески раболепствовавший перед «великим магом».
— Не нужно, — сухо ответил Дэниэл, пусть расскажет то, что видел, а дружка держите, он нам еще понадобится.
— Эй, ребята, ребята! Что происходит? — с ужасом спросил негр.
— Сейчас узнаешь, черножопый! Тащите его к дереву! — Дэниэл наконец-то развязал мешок. Он достал веревку и кинул ее. — Вяжите его, да покрепче!
— Что за нелепый маскарад, что вы собираетесь сделать! — орал негр. Дэниэл, игнорируя его вопли, достал флягу с бензином, полив им жертву, как льют кетчуп на курицу перед обедом. После чего кинул спичку.
Вспыхнул человеческий факел. Голос, который нельзя услышать ни в одном фильме ужасов, огласил окрестности. Раздался запах жареного мяса.
— Больно! Больно!! — раздавались истерические, умопомрачительные крики.
— А… может не надо? — спросил кто-то.
— Твоя проблема в том, что ты страдаешь от избытка малодушия, — хладнокровно ответил Дэниэл. — А ведь это только первый экзамен. Запомни: обратного хода нет, разве что в гробу…
Все не поняли, шутил Дэниэл, или говорил всерьез.
— Тащите камни! — продолжал командовать «великий маг». — Сюда, сюда кладите! Сделаем алтарь!
«Клановцы» таскали камни, зажав нос пальцами, от невыносимой вони, и содрогаясь от нечеловеческих криков, которые, впрочем, скоро стихли.
Когда сделали небольшую насыпь из камней, Дэниэл снова полез в мешок. На сей раз он достал из него Библию, отцовскую коллекционную саблю и американский флаг, разложив все это на только что сооруженном каменном алтаре.
— Ноябрьская ночь, День Благодарения… — загадочно проговорил Дэниэл. — 1915-й… На вершину горы Стоун-Маунтин, что в Джорджии, поднялись люди, водрузившие на каменном алтаре американский флаг, положив рядом саблю и Библию… не кажется ли вам, что этот день повторяется вновь? — он обвел всех стальным блеском своих глаз. Все молчали, а за их спинами догорал скелет, некогда называвшийся человеком.