Спертый воздух давил парфюмом. Чтобы попасть в душную кабину для официальных встреч, навьюченным аппаратурой журналистам пришлось пройти несколько кордонов. Служба безопасности внимательно проверяла каждый бейдж. Послышались приближающиеся шаги; раздался писк работающих аккумуляторов. На мгновенье появился пресс-секретарь и показал жестом всем приготовиться. Заскрипели треноги; некоторые фотографы застыли с лучшей перспективой.

Громадную, увесистую дверь отворили, и под шум клацающих затворов фотообъективов в комнату вначале прошмыгнул Песков – «работаем», а за ним появились – Путин и Кадыров, которые тут же придвинулись к небольшому столу, чтобы попозировать оживленной прессе. Кадыров щурился от вспышек – вокруг его лямки на шее была перебинтована рука. Политтехнологи решили, чтобы тот общался с аудиторией не прямым текстом, а вроде как, не договаривая. Положили на это сбившуюся программу на злобу дня и на выходе получили гиперболу вещи, само собой разумеющейся.

Показав жестом, что всё хорошо, Путин подал знак всем располагаться. Звук фотокамер стих, лишь изредка выщелкивали затворы фотоаппаратов. Усевшись за стол друг против друга, чуть подавшись вперёд, хозяин Кремля, демонстрируя отеческую заботу, спросил, что с рукой. Кадыров заулыбался, – в его окладистой бороде сверкнули белые зубы:

— Ничего страшного, Владимир Владимирович.

Удовлетворённый таким ответом, Путин облокотился, слегка развернувшись к прессе: объективы вновь затарахтели, рассыпая молнии; но всё разом стихло:

— До недавнего, как известно, события на Украине не предполагали столь активного нашего участия, но при поддержке чеченского народа нам удалось доказать всем, что мы – едины.

От духоты кому-то в комнате стало плохо, и в «народ» ушла бутылка с водой. Слово взял Кадыров:

— Уважаемый, Владимир Владимирович, мы долго дон отстаивали свою честь воинов, чтобы доказать дон сегодня свою привязанность и притязание. Мы предупреждали бандеровских наемников, чтобы те сдали оружие, но пришлось этих шайтанов умиротворить.

На лице Путина промелькнула тень, и он перехватил инициативу:

— Ну, главное, все живы и здоровы.

Из-за белой колонны выглядывал Песков, ища встречи с президентом. Поймав его взглядом, он начал показывать на стрелки часов. Срочно нужно применять то, что хоть как-то повергнет в шок здравомыслящего двуногого, но не оскорбит его убеждений. Как вариант – рассекретить громкие архивы, или объявить, что с нами вышли на связь представители иной цивилизации. Вакуум ценностей. К какой субстанции подтащат предтечей на этот раз? Внутренний бунт? Облачение в благодетельные одежды..? Наполнив лёгкие свежим воздухом, и с чувством преисполненного достоинства Песков подумал, какая замечательная была идея перебинтовать Кадырову руку, в противном случае, опять пришлось бы отдуваться за его недвусмысленные публичные жесты. 

Но отдуваться всё равно пришлось: несмотря на то, что журналистам хватило времени для «правильных» заголовков в своих изданиях, в западных таблоидах Associated Press и CNN вышла молния: «Путин пожелал Кадырову скорого выздоровления после участия в войне чеченских сепаратистов».

Бен замер, наткнувшись на какую-то актуальную заметку: «Если мы все попадём в ад, то моей куклой для фехтования станешь ты».

В одной из местных лондонских газет был напечатан материал, в котором приводились цитаты министра обороны Британии Бена Уоллеса. Текст был следующий: «Путин, его ближайшее окружение и генералы теперь как в зеркале отражают фашизм и тиранию 70-летней давности, повторяя ошибки тоталитарных режимов прошлого века». Выступление министра совпало по времени с парадом в Москве в честь победы над нацистской Германией. Уоллес обвинил российских генералов в том, что они похитили славную историю своих предков.

Бен отбросил в сторону планшет, постоял несколько секунд в бездумной позе и, собравшись с мыслями, сделал несколько решительных шагов по направлению к гардеробу, где висело зеркало в полный рост.  Выкидывая у него гримасы и поочередно руки – словно мастер боевых искусств, он наконец произнес официальным тоном: «Позвольте мне категорично заявить, что НАТО, Британия, страны восточной Европы никогда не планировали и не планируют вторжение в Россию». Он повторил эту фразу несколько раз, тщательно подбирая нужную интонацию. Затем сорвал с себя белое махровое полотенце, протер им запотевшее холодное стекло – прильнул к нему своей розовой лысиной.