— Давай, собирайся  любимая, а  я  пойду тоже  оденусь — произнес  он — А то, еще совращу  таким  видом  первого  пилота  Джему. Она, думаю, неравнодушна  ко мне  и  моей  спортивной  молодой  фигуре — он  специально  еще так  произнес, играя  в  ревность  с  подружкой  Гердой. Та, посмотрела  также  играючи  через  зеркало  на  своего  любовника  двадцатилетнего  бойфренда.

 — Угу — ему шутя, и  смеясь, ответил  Герда — И  двух  ее  еще  в  нагрузку совращенных  тобою  женщин  андроидов.

  Она  расхохоталась, а  Вик  выскользнул, как  есть  в  таком голом  бесстыжем виде, помахав  рукой  любимой  в  коридор «Зенобии». И  пошел  в  их  совместную на  двоих  с  Гердой  каюту.

                                                  ***

  Бизнес  в  девяностые  строился  на  том, кто  пан, а  кто  пропал. Обычно  разговор  был  короткий. Если, что-то  не  так, или  кто-то, кем-то  недоволен, то  и все, тело  в  земле  или  в  воде.

  Как  сейчас  Виктор  помнил  одну  криминальную  семью  из  своего  прошлого  и разрушенной  перестройкой  страны  Советов. Из  того  прошлого, что  казалось ему  эфемерным бредом, и  как, словно, какой-то  призрачный  навязанный  ему тем  демоном  перекрестка  кошмарный  сон. Он, с теми  так  же  как  с  этими пришлыми  бандитами  не  поделил  воровской  общак, и  вспомнил  как  урыли всех. Всех  по  его  приказу  его  братки. И  вот  теперь  охотятся  уже  и  за  ним. И уже  здесь, и он не знает кто? И это те из того прошлого которое вроде как и не было  совсем, прошлое, которое  пролетело  за  одну  с  демоном  перекрестка  ночь. И  теперь  вся  надежда  на  телохранителя  Николая  и  его  зарубежных наемников  головорезов.