Нарастить объёмы свободы – ничего не стоит, это запросто. Ограничить же её – задача силы воли. Ограничение свободы – это попытка личной трансформации, на то есть мотив. Кто-то запрещает себе есть после шести, а кто-то более глубинно смотрит на вещи и расставляет сопутствующие рамки. Ограничения не должны быть радикальными и иррациональными – это уже невроз. Более того, их природа обязана слыть добровольной, а роль регулятора стоит отвести душе и стремлениям. Подобные мероприятия обязательно подразумевают пересмотр взглядов на досуг. Развлечение не должно превращаться в цель – это гедонизм, то есть зло и деградация. Развлечение – способ отдыха, момент отвлечения от деятельности. Это отрезок с началом и концом. Не луч, акцентирую. Да, если человек перетрудился, балансирует на грани срыва – такой отрезок может быть весьма длинным, ничего плохого. Отмерять следует самостоятельно, в зависимости от ситуации, с упором на адекватность. Но если постоянно требуются длинные развлекательные отрезки с коротким трудовым интервалом – долой такой труд. Деятельность обязана зиждиться на интересе и быть обоснованной, а не тупой и изнуряющей. Это тоже важный момент, к которому следует подходить серьёзно. Вместе с тем, это ещё один неоднозначный виток свободы, которая вроде как и даёт право заниматься ремеслом, к коему тяга присутствует, но одновременно с этим закрепощает в гнетущем положении и требует остаться при имеющимся, так как для более желанного следует переучиться/заморочиться с поисками/начать всё сначала и ещё уйма разных обстоятельств и ноль гарантий. Так, к сожалению, во всём и всегда. Кто-то скажет, что это дело смелости, но подобный романтический взгляд на бытийность – продукт жара, что спровоцировал бред. Нравится другой город и не устраивает свой? – Потенциально – переезд возможен, но здесь дом, семья, друзья, а там лишь пустошь, чисто поле, для обустройства которого требуется немало сил, вложений и иных ресурсов, а перспективы тем временем – призрачны. Свобода ещё и дразнилка, жестокая.