19

— Что это? — в очередной раз спросил психиатр и передо мной возникла картинка на сей
раз уже с огурцами.
— Огурец, — сказал я, поражаясь идиотизму теста.
— Что это? — как робот, повторил свой вопрос психиатр и перед моим носом возникла
картинка с бананом.
— Банан, — сказал я и заржал, вспомнив случай с Вульфхартом. А психиатр, смотря на мое
поведение, уже прикидывал в уме какие-то диагнозы.
— Хороший имитатор полового члена, — ляпнул я, продолжая ржать. Психиатр серьезно
кивнул, будто бы такие речи доводилось ему слышать каждый день. Как прикольно, что
он считает меня шизиком! Какой стеб!
Передо мной возникло еще картинок десять с овощами, словно я был в детсаду. Овощи
сменила серия картинок с геометрическими фигурами. Нет, это явно был тест на
терпение, которое было у меня еще ангельским, но и ему пришел конец.
— Что это? — опять спросил психиатр.
— Треугольник, вы что, не видите, или вы совсем тупой?! — разгневался я, встав из-за стола.
Психиатр моментально прекратил тест и попросил меня успокоится.
— Кто вы? — спросил он, когда я успокоился.
— Самый обыкновенный вампир, — ответил я, скрестив руки на груди.
— Как вы стали вампиром? — спросил психиатр, делая вид, что мне верит.
— У меня был брат вампир, — спокойно ответил я. — И я тоже стал вампиром.
— Ясно, — ответил психиатр. — И давно вы вампирите?
— Около года, — кратко отвечал я.
— Ага, хорошо, — поразмыслив, сказал психиатр, — если вы вампир, стало быть, питаетесь
кровью?
— Да, питаюсь кровью, — сказал я.
Психиатр не стал больше мучать меня вопросами. Моим диагнозом стала шизофрения.
Я оказался шизиком, потому что не соврал ни единого слова! Эх, людишки, давно вы
меня смешили!
Я вернулся в палату и заметил линию, расчерченную мелом.
— Здесь моя половина, а там — твоя, — пояснил преподобный Лука. -Я не могу находиться в
одной комнате с диаволом!
— А если ты расчертил линию, то, думаешь, мы уже не в одной комнате? -спросил я.
— Нет, не в одной. Нас разделяет каменная стена, — ответил Лука.
— А, вот оно, в чем дело, — сказал я, не задавая больше вопросов.
Лука что-то чертил. Наверное, это были чертежи маятника или какой-то хрени. Пусть
чертит, только бы не бубнил всякую ерунду. Но заснуть я все равно не смог, потому что
меня раздражал звук, производимый карандашом по бумаге. Меня вообще стали
раздражать всякие звуки. Да, в этих стенах здоровый чел мог запросто сойти с ума.
Лука устал малевать и заснул. Я лежал и втыкал в потолок. В палате играло радио.
Играла медленная песня. У меня стало ностальгическое настроение, и очень грустное. Я
боялся признаться самому себе, в чем состояла причина этой грусти.
Внезапно по радио начались какие-то шумы и помехи. Оно само переключилось на
другую волну. Заиграл Моцарт, сороковая. Точно такая же мелодия, как у Тройда из шкатулки. Я больше не мог игнорировать мысли о Тройде и тройдомания охватила меня вновь.
Все это время я был занят проблемами пропитания и полиции, я делал вид, что ничего не
произошло, пытаясь вычеркнуть его из моей жизни, сделать вид, что брата вообще никогда
не существовало, потому что человек, поступивший так, бросивший меня и сбежавший с
нашими деньгами, не заслуживает права на жизнь в моем сердце.
Я нашел себе даже заменитель — Микаэля. Мне было хорошо с ним и я даже накрутил
себе, что люблю его. Но сейчас правда выплеснулась наружу. Услышав музыку из
шкатулки Тройда (я даже не задумался в тот момент, почему она играет по радио), я
вспомнил его прекрасное лицо, его комнату, как начинались наши любовно-романтическо-
вампирские отношения и мне стало плохо. Я заплакал.
— Почему молчишь? — услышал я голос из приемника. Я обалдел. Неужели я
действительно спятил? Я улыбнулся, как идиот. Голос Тройда из приемника. Да, теперь я
признаю диагноз психиатра — у меня действительно шизофрения.
— Тройд, это ты? — спросил я и заржал. Я — псих.
— А кто же еще! — ответил голос Тройда из радиоприемника.
— Какой ты молодец! — сказал я, пусть даже и самому себе, чтобы выговориться. — Забрал все наши деньги и драгоценности и смотался. Спасибо тебе, любимый братик!
— Я ничего не забирал, — ответил Тройд. — У меня нет ни копейки. Я все закопал под
большим деревом, что было видно из нашего окна в отеле. Не веришь — возьми лопату и
откопай!
Я почесал взлохмаченную голову. Я шизанулся, вот это да!
— А ты быстренько обо мне позабыл, с мальчиком маленьким развлекаешься, — с укором
сказал Тройд.
— Это ты обо мне позабыл. Исчез и все. Ты — всего лишь моя галлюцинация…
— Я — не галлюцинация, — с ущемленным самомнением, сказал Тройд. — Один профессор
изобрел радио, через которое я могу видеть тебя и говорить с тобой как по
домофону, только на расстоянии.
Я подбежал к радиоприемнику, как ошпаренный. Так ты не глюк?! Это действительно
ты?!
— А то кто же! Ты вот думаешь,что я сбежал и забил на тебя, а ведь это неправда. Я
люблю тебя и думаю о тебе каждый день, пока ты с мальчиками развлекаешься!
Я снова заплакал.
— Прости мне. Я думал, что ты оставил меня, что больше не любишь…
— А ты любишь еще меня?
— Люблю.Только тебя. Тебя одного. Все остальное было иллюзией, ты — настоящий. я
понимаю сейчас, что всю жизнь любил только тебя, тебя, тебя…. — я стал стучать кулаком по
полу.
— Не стучи, разбудишь своего приятеля-шизика, — сказал Тройд. — Сейчас я расскажу
тебе, что со мной случилось. Меня выследил один ученый профессор, который увидел, как
я смоктаю кровь. Он оглушил меня и отвез к себе в лабораторию. Этот профессор
изучает мой случай и ставит надо мной опыты. Я у него в плену!
— Вот ублюдок! — не выдержал я.
— О-о! Он идет… — сказал Тройд и связь прекратилась.
Теперь я даже не помышлял о сне! Мои глаза возбужденно горели, я должен был спасти
любимого брата. Первая мысль, возникшая у меня в мозгу — бежать немедленно!
Я — мудак. Будь я проклят трижды самыми страшнейшими проклятиями! Я —
эгоист, последняя мразь, брехун и недоделок. Я решил бежать сам и оставить
вампиреныша здесь одного. Признавая себя мудаком, я, тем самым, очищал свою совесть.
Но это уже другой вопрос.
Я пробрался в трупную и притворился мертвецом. Меня вывезли на улицу, где
находился морг. Когдда я вскочил на каталке, перепуганная насмерть санитарка упала в
обморок.
Я помчался через забор и чуть не порвал последние штаны.
Конечно, воровать — ниже моего достоинства, ведь я — вампир с манерами
аристократа, но, признаюсь, пришлось украсть у рабочих лопату.
Тройд не соврал — я действительно отрыл деньги и драгоценности. Теперь я смог купить
себе одежду и поселиться в приличном отеле под вымышленным именем.
Я ломал голову, как отыскать профессора, фамилии которого я не знаю. Искать то, не
зная что? Может он вообще не в этом городе? А вдруг в этом? Если этот профессор
изучает вампиров, значит, он в них верит, — стал рассуждать я.
Иногда мои мозги приносили пользу своими изобретениями. Так случилось и в этот раз. У меня возникла великолепная идея. Я напечатал следующее объявление:
«Вампир ижщет научное объяснение своей природе. Кто может помочь в изучении
данного вопроса, звоните.»
И ниже указал номер своего телефона. Объявления я размножил и расклеял по всему
городу.
На мобильный посыпались звонки со стебом. С меня стебались. И лишь один чел
разговаривал вполне серьезно. Может это и был профессор? Чел назвал себя
вампирологом и оставил номер своей клиники.
— Мистер Эдвард Альтер… — задумчиво проговорил я.