7

На следующий день, к моему неудовлетворению, Тройд сказал, что сегодня Вульфхарт
снова пригласил нас в Ледовый дворец. Я наотрез отказался. Тогда Тройд сказал, что
поедет один, без меня. Меня это взбесило, это маленькое предательство. Я сказал, что
наверное в Ледовом дворце у него есть кто-то, кого он страстно желал бы видеть. Тройд
иронично отвечал, что все может быть. Нет, я не мог отпустить его туда одного!
Пришлось ехать вместе. Меня бесило это общество нелюдей с людскими пороками. И это
мерзкое шушуканье за спиной.
Вульфхарт встретил нас с распростертыми объятиями. Пока мой брат, к ужасу
моему, проводил длительную беседу с Флер, я общался с Вульфхарт, тщательно
разыгрывая роль, что все хорошо. У меня был филологический склад ума, в школе я учил
филологические науки. Мы беседовали о поэзии и истории. Вульфхарт рассказывал такие
исторические подробности, будто был сам очевидцем. Когда я сделал ему замечание, он
улыбнулся и сказал, что ему уже почти четыреста лет и, что он жил еще при дворе Людовика
14, где и познакомился с Флер.
— Я стал вампиром в возрасте четырехсот лет, — рассказывал Вульфхарт, таким и остался навеки. Тебя тоже нужно сделать вампиром…
Я спросил, что разве еще не вампир? Вульфхарт сказал, что я между небом и землей, ни
там, ни тут. Чтобы мне окончательно стать вампиром, меня должны укусить. Вульфхарт
сказал, что я ему нравлюсь и предложил свои услуги. Я ответил, что за этим обращусь к
брату. Вульфхарт скептически улыбнулся.
С этого дня мы каждый день посещали Ледовый. Я чувствовал, к своему ужасу, что его
что-то тянет туда. Флер… Эта рыжеволосая ведьма окончательно свела его с ума.
Преступив порог Ледового, я сразу же почувствовал отчужденность Тройда. Он спешил к
ней, я оставался с Вульфхарт.Он сказал мне, что здесь есть целые вампирские
кланы, ненавидящие друг друга и ведущие войну. Целые кланы-семьи. Вульфхарт задался
целью их объединить и создать огромную империю, но это казалось пока что утопией.
Я молча умирал с каждым днем, пока наконец не высказал Тройду все, что думаю по
этому поводу. Он обозвал меня дураком и сказал, что уже устал от моих истерик и
ревностей. Что он хочет свободы, хочет отдохнуть. Я психовал и устраивал Тройду
сцены. Говорил, что он бесчувственный, что издевается над собственным братом. Мы
ругались ежедневно.
И вот, однажды, Тройд сказал мне, что нам стоит прекратить любовные отношения. Я
молча сел на кровати, разглядывая одну точку. Я не находился, что сказать и отказывался
в это верить. Еще недавно он носил меня на руках, называя самым любимым. Я
чувствовал себя его собственностью, а теперь чувствовал себя его ненужной
собственностью. Тройд сказал, что это нормально, что бывает такое, когда самые
прекрасные и светлые чувства проходят, но остаются хорошие воспоминания. Это меня
аж никак не обрадовало, я стал рыдать, осыпая его упреками.
Тройд, словно палач на эшафоте, сказал, что любит Флер. Что для нас будет лучше, если
он отсюда съедет, оставив мне этот номер.
Я выхватил револьвер и сказал, что убью его. Нагло смеясь, Тройд ответил, что все
равно бессмертен. Он собрал вещи и ушел, оставив меня одного в постели.
Разбитого, растоптанного, апатичного, терзаемого невыносимой ревностью, страдающего
безгранично. Сутки я пролежал в постели, не вставая.
Я чувствовал, что пребывание в номере, где все напоминало о нем, просто невыносимо, я
поехал в Ледовый. Я хотел поговорить с Вульфхарт.
Буквально ворвавшись в его кабинет, я затараторил, что пришел просить его сделать
меня вампиром.
Вульфхарт улыбнулся, сказав, что знал это. — Вам уже известно, что мой брат и дама
вашего сердца…
— Да, известно, — перебил он. — Но каждый из нас сам выбирает свой путь.
— Вы думаете, она его любит? — спросил я.
Вульфхарт усмехнулся
— Такие люди, как Флер, не умеют любить ничего, кроме своего тщеславия.
Эти слова злорадно потешили меня. Я представил, как Флер бросит Тройда, как ему
будет больно и обидно, как он приползет на коленях, умоляя о прощении, но будет поздно —
измены я не прощаю.
Мы пошли в салон. Я увидел брата в компании Флер.Она была так красива, что мне от
этого делалось еще больнее. Ее пышные рыжие волосы были украшены девственно-
белыми лилиями. Ожерелье с изумрудами на ее тонкой грациозной шее светилось так
же,как и ее победоносный насмешливый взгляд.
Видя мое перекошенное болью лицо, Вульфхарт принес выпить. Я пил весь вечер. Мне
было больно и сердце рыдало, разрываясь на части.
— Вы сделаете меня вампиром? — спросил я.
— Да, только за это я потребую плату, — ответил он.
— Какую?
— Твое тело.
— Почему? — удивился я.
— Потому, что ты давно уже мне симпатичен, — признался Вульфхарт. — Ты очень
красивый, чувственный мальчик и мне нравишься. Если ты останешься со мной, то не
пожалеешь, у тебя будет все.
Его речи мне понравились. Да… месть — все, чем я сейчас жил. Да и выбора не было, без
брата я стал таким одиноким, одиночество меня убивало. По взгляду Вульфхарт я
понял, как сильно он меня хочет. Это было странно. Раньше, кроме брата, для меня никого
не существовало. Я не мог представить секс с кем-то другим. А сейчас мне наоборот
захотелось этого назло Тройду. Вульфхарт был красив, изыскан и интересен.
Он познакомил меня с тремя старухами, отвратительными на вид. Они оказались из
древнего и очень почитаемого рода графа Дракулы. Старухи похотливо разглядывали
меня, но Вульфхарт сказал, что я с ним и, взяв под руку, увел в свои покои. Его
прикосновения были нежными, исполненными аристократического благородства.
Мозаичная дверь затворилась и мы присели на кровать. Вульфхарт сказал, что этой ночью
сделает меня вампиром. Сказал, чтобы я расслабился и не боялся — сильно больно не будет.
Вульфхарт осторожно снял с меня рубашку и вскрикнул, увидев мою спину:
— Бедный мой мальчик! Этот изверг-брат просто издевался над тобой. Я тебя почти
люблю.
Он аккуратно целовал мое изувеченное тело. Вульфхарт был таким
внимательным, таким нежным, что я заплакал. Вульфхарт вытер бегущие по моему лицу
слезы. Почему мне не полюбить его? Во всех движениях наблюдалась
осторожность, нежность и забота, он так непохож был на Тройда, который стал проявлять
склонность к садомазохистским извращениям.
Вульфхарт достал старинный бальзам и намазал мне спину. Я был ему благодарен!
— Можете поцеловать меня? — попросил я, испытывая убийственную горечь и
одиночество. Он склонился ко мне и я почувствовал его язык. Я ответил страстным
поцелуем, пытаясь изобразить влюбленность и вычеркнуть Тройда из головы..
Его поцелуй оставил приятное впечатление. Я захотел повторить его еще. Вульфхарт
целовал мой рот, продолжая снимать с меня одежду. Мне он начинал нравится. Он был
моим целебным лекарством на рану, нанесенную Тройдом.
Мы уже лежали совсем обнаженные, гладя и лаская друг друга. Я подумал, что Тройд
сделал меня мужчиной, лишив девственности, а Вульфхарт сделает меня вампиром. Я
навсегда останусь молодым и прекрасным и гниение не коснется меня. У Вульфхарт
было стройное и красивое тело, грациозная осанка. Мне нравилось покрывать его тело
поцелуями. Вульфхарт называл меня чудным мальчиком, говорил, что я прелесть, что он
влюбляется в меня с каждой минутой. Я был доволен.
— Возьмешь меня? — спросил я.
— Возьму.
И вот я уже лежал на животе и дрожал от возбуждения, желая его всей душой. Он так
искусно овладел мной, что я ничего не почувствовал. Вульфхарт оказался искусным
любовником. Не причинив мне ни грамма боли, он заставил меня стонать от неописуемого
восторга. За короткое время я получил тринадцать оргазмов. В сексе Вульфхарт был богом.
Привыкнув к тому, что Тройд в постели готов был меня разорвать, за сегодняшнюю ночь я
получил истинное наслаждение.
Вульфхарт убрал волосы с моего лица и спросил, понравилось ли мне. Я опустил глаза
и сказал, что у меня просто нет слов. Он сказал, что любит меня и снова стал целовать
меня везде, я выгнулся, как кошка.
Вульфхарт ласкал мою нежную шею, я знал, что он сейчас сделает. Я почувствовал
легкий укус.
«Ах, это должен был сделать Тройд», — подумал я. Но Вульфхарт не мог мне не нравится.
Еще немного боли и теплая кровь заструилась по телу. Вульфхарт осторожно вытер
перепачканное кровью лицо носовичком. Он слизал струйку крови, стекающую по моей
шее.
— Извини, если причинил тебе боль, мой милый мальчик, — сказал он. — У тебя могут быть
недомогание и головокружение. Лихорадки быть не должно, т.к. у тебя появился
иммунитет.
Я поблагодарил его и он сказал, что теперь я принадлежу ему и мы соединимся в
нашем бессмертии. Я свернулся калачиком возле него, чувствуя себя несчастным
ребенком, а Вульфхарт обнял меня и прижал к себе. Мне это понравилось.