Внезапно Ричард замер и позвал меня. Подбежав к тому месту, я остановился и уставился в совершенном недоумении себе под ноги. Оказалось, что рядом с одной из стен находилось угасшее кострище. Сначала я подумал, что этого просто быть не может, но всё указывало на то, что совсем недавно кто-то или что-то устраивало привал в этой пещере. Неровным кругом были выложены камни, а в центре — пепел и обугленные остатки древесины. Я прикоснулся к одной из головешек — она была холодная. Ветер слегка трепал белые хлопья бывшего костра. Сидя на коленях перед этим явным следом пребывания человека, я внезапно упал в бездну своего прошлого, вспомнив, как мы вместе с тобой точно так же разводили костёр на пустыре и издалека наблюдали за тем самым ужасным многоквартирным домом.

Уверен, ты и сам помнишь то лето, когда мы с тобой были ещё совсем юны и потому чрезвычайно впечатлительны. Всё началось так, как это обычно и происходит в подобных историях: с мёртвой девушки. Сейчас сложно точно вспомнить её имя и то, что писали местные газеты, называя смерть незнакомки самым громким преступлением за всю современную историю города. Мы же были настолько малы, что детали нам приходилось выцеплять из вечерних новостей, подслушивая их через закрытые двери. Благо, на следующее утро родители сами обсуждали все подробности преступления, так что самое важное нам удалось узнать ещё до того, как полиция начала расследование. Вспоминая об этом спустя столько лет, кажется забавным, что мы вообще так вцепились в тот случай. Тогда дело неизвестной девушки, найденной забитой до смерти в кабине лифта многоквартирного дома без каких-либо документов, казалось нам, десятилетним ребятам, захватывающим детективом в реальной жизни. И пока взрослые вокруг нас перешептывались, обсуждая дальнейшие действия полиции, мы решили, что было бы здорово докопаться до правды самостоятельно. Однако до определенного момента наше шуточное расследование столь жестокого и загадочного убийства ограничивалось лишь наблюдениями за грозно возвышающимся домом и бесконечным обменом версий произошедшего.