***
Дорогой Джозеф,
Последние странности, свидетелем которых я стал, подтолкнули меня к немедленному и доскональному осмотру острова. Внезапное вторжение в радийный эфир неизвестного прошлой ночью настолько потрясло меня, что теперь я не могу спокойно спать, переживая за собственную безопасность. Меня не оставляет вязкое, мерзкое чувство паранойи, словно с холмов на меня пялятся тени, а океан держит в плену, специально лишив единственного шанса на спасение в виде лодки. Я уверен, что человек, чей голос раздался той жуткой ночью из приёмника, находится где-то здесь, совсем рядом, на острове. Вблизи нет больше ни одного клочка земли — со всех сторон лишь синие волны и серый горизонт. До материка плыть не один час, так что сигнал мог поступить только с моего острова. В своей голове я прокручивал самые жуткие картины того, как где-то в недрах тёмных пещер ютится древний каннибал, поджидающий тех редких жертв, которые решались ступить на мёртвый пляж этого одинокого острова. Возможно, именно он разводил костёр в той пещере, наблюдая за мной по ночам, пока не решился приблизиться. Если моя теория верна, то это существо и погубило несчастных смотрителей маяка, унеся их тела в своё логово. А чтобы я не мог сбежать от него, он украл мою лодку. Всё сходится!
Не в силах более ждать прихода чудовища в своём флигеле, я взял ружьё и на рассвете мы с Ричардом отправились на поиски логова каннибала. Мой бедный спутник устало плёлся рядом, с трудом преодолевая крутые склоны. Правды ради, я и сам чувствовал боль в ногах, когда карабкался по утёсам, перекинув ружьё через плечо. Я не знал, куда именно мы направляемся, но дорожки из потрескавшегося булыжника и примятой травы сами задавали направление. Остров вёл нас сначала вверх, а потом заставлял скатываться с холма, огибая очередную насыпь. Так мы шли час или два, а может все три. Солнце всё это время пряталось в облаках, а океан шептал свои песни, ведая о глубинах, где покоятся все тайны человечества. Иногда я останавливался, чтобы перевести дух. В эти моменты, стоя по пояс в высокой жёлтой траве, я вглядывался в горизонт, надеясь заметить проплывающий рядом с островом корабль. И хоть прибыл я сюда по собственной воле, достойно приняв наказание, остаюсь узником по прихоти не то океана, не то существа, обитающего совсем рядом. Я лишь надеюсь, что это письмо дойдёт до тебя, и ты во всех подробностях узнаешь о моей участи.
Перевалившись через очередной холм, я к своему удивлению смог разглядеть вдали нечто напоминающее антенную вышку, сокрытую в густом утреннем тумане. Сквозь призрачную завесу отчётливо мерцал красный огонёк. Вид этот настолько пленил меня, что я облокотился на ружьё и остановился, наслаждаясь порывами холодного ветра. А когда отдохнул и двинулся дальше по направлению к вышке, миную крутые склоны, то случайно позволил себя забыть об усталости и вспомнить времена, когда мы с тобой были достаточно молоды, чтобы всерьёз искать приключения и регулярно ходить в походы, исследуя загородные пустыри, степи и не отмеченные на картах каньоны. Как жаль, что дух исследователей, выживающих в дикой природе, теплился в наших сердцах не долго, и угас после того, как мы узнали про Кенни Вирча.
Спустя столько лет я всё ещё с трепетом вспоминаю его исчезновение в одной из пустынь близ нашего родного городишка. Вирч был вовсе не тем человеком, который способен легко провалиться в шахту, оказаться потерянным без еды и воды под палящим солнцем или быть съеденным диким зверьём. Среди профессиональных выживальщиков он был прежде всего тем, кто знает пустынные каньоны вокруг города лучше всех. Он провёл не один десяток лет в походах, вечно стремясь попасть туда, где угасла былая человеческая цивилизация. Его фотоальбомы были полны интересных фотографий: полароидные снимки всего того добра, что разбросано по всей пустыне, начиная от заржавевших машин, и заканчивая целыми домами, давно покинутых и заброшенных. Всё это старьё только привлекало Вирча, из-за чего при любом удобном случае он вылезал в очередную экспедицию по пустыне, прихватив с собой достаточно припасов. Кажется, что в той местности нет ни одной горы, на которую он бы не попытался залезть, и ни одной пещеры, которую он бы забыл отметить на своей карте. В свете всех этих подробностей новость о его исчезновении была воспринята нами не как шок, а как несусветный бред. Если и существует человек, который бы никогда не заблудился в подобных местах, то это был Кенни Вирч. Однако факт остаётся фактом: человек, славившийся своей страстью к исследованию безжизненной пустоши, в один день испарился, уйдя в своё последнее путешествие. Разумеется, сразу после его исчезновения началась спасательная операция, в которой принимали участие далеко не только сотрудники полиции. Каждый, кто знал Кенни и был уверен, что он жив и лишь нуждается в помощи где-то в завале одной из шахт, предложил свою помощь во время масштабных поисков, которые, если мне не изменяет память, длились больше месяца и в конечном счёте не дали почти никаких результатов. Я говорю «почти», поскольку ты и сам помнишь, что розыски Кенни Вирча вместо ответов дали общественности лишь ещё больше вопросов об его исчезновении. Так, практически в первые дни поисков группе добровольцев удалось найти телефон Кенни в паре миль от того места, где путешественник оставил свою машину. Казалось бы, эти находки должны были привести полицию к самому Вирчу, но вместо этого внесли лишь больше суматохи в дело. Почему Кенни оставил свой телефон? Почему решил остановить машину посреди пустыни и двинуться дальше пешком? Наконец, куда подевались все остальные его вещи? Ведь за всё время поисков не удалось отыскать ни припасов, ни следов, ни той самой полароидной камеры. Исчезло не только тело, но и всё, что оно носило с собой в такие походы раньше. Профессиональный выживальщик пропал где-то на просторах знойной пустыни.
