“ Красивые! И сочетание черного с белым лишь подчеркивает их красоту”, – подумал я и, свернув в один из коридоров, обратился к сопровождающему меня бойцу:

-Кто эти женщины?

Он бросил на меня взгляд, в котором я четко уловил  напряжение и тихим голосом ответил:

-Благочинная Мария и ее предстоятельницы милосердия. Я советую вам держаться от нее как можно дальше.

Я не успел больше ничего у него спросить, так как мы уже подошли к широкой двухстворчатой двери, рядом с которой на стене висела табличка, написанная сразу на пяти языках, один из которых был русским — “Нозодохиум”. Из приемной, в которой мы сейчас оказались, можно было спокойно все разглядеть благодаря ее стеклянным стенам и яркому, но мягкому освещению, исходящему прямо из потолочного покрытия.  Больница была большой и светлой, обставленной и укомплектованной самым совершенным медицинским оборудованием, которое я вообще, когда- либо видел. Две операционные, на столе в одной уже кто-то лежал накрытый с головой прозрачной пленкой, еще одна комната похожая и на кабинет и на операционную, в которой вместо стола находилась нечто похожее на ванну и, в которой погруженным по шею в желтую жидкость, лежал сильнообожжённый мужчина. Из приемной ведет коридор в еще три комнаты.

-Спасибо, вы свободны, — произнес лысый мужчина в круглых очках и белом халате доктора, обратившись к посыльному. И не отрываясь от изучения содержимого инфопланшета, бросил в мой адрес: — А вы, Дмитрий, вынимайте все из карманов, складывайте содержимое на этот стол и полностью раздевайтесь догола. Вещи свои скидывайте на пол, он чистый.