-Хоть потоп, хоть пожар, все едино — для одних горе, другим время для обогащения. Чума на ваш дом!- зло выругался посыльный, провожая троицу взглядом.

Не успели эти пропасть из вида, как снова раздался громкий звук открываемого окна. С пятого этажа с жалобным писком вылетела кошка. Кувыркнувшись в воздухе, она неровно приземлилась в грязную лужу, издав шмякающий звук и, мяукая, оглядываясь на нас испуганными глазами, спотыкаясь и то и дело, заваливаясь на бок, утопала в кусты.

-Гребанные суки,- тихо ругнулся я. И спросил, обращаясь к посыльному: — Это наш? – кивнул я головой в сторону стоящего неподалеку бронированного ‘’ Тигра”.

-Да, – последовал краткий ответ.

Я вновь бросил взгляд на облака, поднял воротник куртки и, перехватив сумку в другую руку, направился к машине.

Мерзко моросил дождь и столь же мерзко гулял холодный ветер, разгоняя вонь по всем дворикам и улицам, попутно сбивая последние пожелтевшие листья с деревьев.

“ Осень. Мое любимое время года! Время, когда все умирает ”, — улыбнулся я. И, распахнув тяжелую дверь, вначале забросил на заднее сидение сумку, а следом влез и сам. В салоне машины было тепло, пахло маслом и терпким “ Тройным одеколоном”.  

-Дмитрий, — поздоровался я, с водителем протягивая руку.

-Иван,- ответил  он мне рукопожатием.  

-Что заждался? – спросил его посыльный и, мотнув головой на работающую рацию поинтересовался: — Что у них там, не очухались еще?