Я не знал, что на это ответить. Какой же я идиот. Я просто стоял и смотрел, как силуэты моей жены и дочки скрылись за поворотом. Может, я их больше никогда не увижу. А я ведь так надеялся начать всё с чистого листа, заново собрать разбитую семью и исправить все прежние ошибки.

 Моя жена всегда отличалась непростым характером. Я был безумно влюблён в неё ещё со школы. При этом сама Рита меня даже не замечала. Казалось, что она вообще не замечала никого из пацанов. Сходу отшивала всех незадачливых кавалеров. Я думал, что она просто такая холодная и неприступная, и у меня с ней нет ни единого шанса. Но однажды промозглым зимним вечером у нашего дома к ней пристали пьяные хулиганы. Честно говоря, я никогда не отличался большой смелостью, да и драться совсем не любил. Но тогда я, не задумываясь, бросился её защищать. Их было трое, а я один. Силы были явно не в мою пользу. В итоге, в тот вечер я получил таких люлей, что на неделю слёг в больницу с сотрясением. Но это всё ерунда. Самое главное, что Рита сама навестила меня в палате. Я даже поверить не мог в такое счастье. Оказалось, что она вовсе не была холодной и неприступной. Она просто ждала от мужчин настоящих мужских поступков. Вскоре мы начали встречаться и через год поженились. Ещё через пять лет у нас появилась дочка Маша. Конечно, в нашей совместной жизни хватало своих проблем. Но мы как-то держались. Я работал на двух работах. Пахал, как лошадь. Рита тоже не сидела без дела. А потом в наш дом вдруг пришла беда. Маша начала резко терять зрение, и врачи обнаружили у неё отслоение сетчатки. Требовалось найти около пятидесяти тысяч долларов на сложную операцию за рубежом. Иначе ребёнок мог полностью ослепнуть. Помогли родители Риты. Продали свою однокомнатную квартиру в Волоколамске и сами перебрались в какую-то заброшенную деревню у чёрта на куличках. Сами мы личным жильём пока не владели. Зато у нас имелись кое-какие сбережения и ценные вещи. В итоге нужная сумма была кое-как собрана, и мы уже собирались отправлять дочку на лечение в Израиль.