Конечно, избранных ведь не трогают беды.

   И только когда под колёсами едущего впереди грузовика затрещала корка воды, Лёша почувствовал запах страха. Оказывается, он пахнет – жгучей смесью бензина с металлическим привкусом крови. Сердце пропустило удар, потом ещё один, не смея нарушать тишину, которую прорезал жуткий треск.

   — Твою мать, — Лёша крепче сжал обод руля, буквально вцепился в него, выпрямив руки. – Нам же сказали, что лёд крепкий!

   Он быстро взглянул на женщину, что сидела рядом с ним, зацепился взглядом за её широко раскрытые глаза и с трудом подавил в себе желание закурить. Нет, только не сейчас. В его кителе была смятая пачка, да – за ними он следил тщательнее, чем за оружием, — но Лёша заткнул в себе эту жажду, уговорив её тем, что выкурит сразу две сигареты, когда доберётся до берега.

   А сейчас следовало взять ситуацию под контроль. Или хотя бы попытаться.

   — Мы попали в беду?

   Голос у женщины дрожал. Дрожал как у маленькой девочки, которая вот-вот заплачет. Господи, ну и зачем я её взял? – подумал Лёша. С женщинами же всегда всё идёт не по плану, а теперь помимо себя мне придётся успокаивать и её!

   — Нет, ни в какую беду мы не попали. Просто наш командир либо решил пошутить, либо ему дали неточные показания. Сейчас слишком рано для грузовиков. Чёрт, слишком рано! – Пальцы крепче вцепились в руль, холодный воздух заглядывал в салон через открытые дверцы автомобиля. Лёша и черноволосая женщина с когда-то красивыми глазами были укутаны в несколько слоёв одежды, так что провались один из них под воду, их же одеяния станут их гробом – всплыть в таком невозможно.