— Это меня один парень рисовал, любитель: я здесь не совсем похожа, — Тамара стояла в дверях комнаты и улыбалась.

  «Может быть, — подумал Павел, — но дело не в этом, а в том, что он что-то нашел в твоей душе и выложил это на холсте.

  После небольшого угощения Павел опять перешел в эту большую комнату с большими часами и теперь обратил внимание на два высоких стеллажа с книгами, стоявших вдоль противостоящих стен. Он спросил разрешения посмотреть книги и стал их внимательно рассматривать. Здесь было много классики, русской и зарубежной, причем все книги были не раз читаны, некоторые даже склеены из-за частого употребления. Полные собрания сочинений Фенимора Купера, Майн Рида, Пушкина, Толстого, Лермонтова… Немало было книг и неизвестных или мало известных Павлу авторов, но они были тоже весьма зачитаны. Павлу это понравилось, и он сказал об этом Тамаре.

  Продолжая осматривать комнату, Павел заметил пару развалившихся стульев, как-то не к месту поставленных за круглым столом, около балконной двери. Тамара заметила его взгляд и сказала, что эти стулья развалились, а починить их некому, а у нее времени не хватает.

  — Я вам говорила, что не хватает в доме мужчины, так что всю мужскую работу должна выполнять я сама, – сказала она.

  — Может, я смогу вам помочь, — ответил Павел.

  — Попробуйте, — сказала она.

  На правой от балконной двери стене Павел увидел портрет Неизвестной Крамского. Раньше он восхищался им, но после прихода к Богу ему не нравилась непомерная гордость этой красивой женщины, она отталкивала. Машинально он сравнил ее портрет с портретом Тамары, висящим над пианино. «Да, она горда, — подумал он, — поэтому и повесила портрет Неизвестной».