— Ваша подруга звонила и говорила вам о чем-то серьезном?… — улыбаясь спросила Настя.

  — Да, — ответил Павел. – Дело в том, что я написал книгу, которая была одобрена Союзом писателей, и Тамара предложила оформить в нем членство. Завтра поедем.

  — Интересно и полезно для вас будет, — ответила Настя.

  — Спасибо, — ответил Павел и взял ее за руку.

  Они шли по хрустящему предновогоднему снегу, и Павел вдруг почувствовал, что стал весьма замерзать. После разговора с Тамарой у него не было слов для разговора с Настей. Он пошел быстрее. А когда взял ее за руку и быстро перевел через дорогу, она сказала:

  — Я чувствую, что вы заспешили к своей подруге…  Вы можете идти, а я сяду на автобус.

  — Нет, Настя, я просто почему-то стал замерзать, хотя одет в общем-то тепло. Извините. Я могу только проводить вас на автобус.

  — А вы не стесняйтесь: все нормально, я невольно помешала вам.

  — Настя, я действительно замерз, я не люблю врать.

  Она замолчала и покорно шла за ним до остановки автобуса. Там остановилась и сказала:

  — Ну, идите домой, вы замерзли, — и сунула в руки Павла бумажку: -Здесь мой адрес, приходите, когда захотите.

  — Спасибо вам, добрая женщина. Приду, обязательно приду.

  Он уточнил, как добраться до Насти, и тут подошел ее автобус.

  На следующий день Павел поехал с Тамарой в Союз писателей. Погода стояла неопределенная: то дождь, когда буйствовал ветер, то солнце, которое все успокаивало, умиротворяло. Это усиливало чувство неопределенности: Павел точно не мог понять: зачем ему быть членом Союза писателей Каменнограда. Понятно, для престижа, а еще для чего? Союз помещался в небольшом особняке в стиле 19-го века, высокие потолки, широкие мраморные лестницы вели в большие круглые залы, в ответвлениях, коридорах, которых были двери в тоже весьма просторные комнаты с высокими, белыми потолками. Здесь человек чувствовал себя личностью, свободной, а значит, и полноценной, как этот особняк, который тоже как бы имел свою личность, резко отличаясь от других зданий, более или менее стандартных, стоявших с ним рядом. Павел вспомнил свою тесную квартирку, в которой жил, современное здание школы, в которой работал -там весь метраж интерьера был рассчитан строго экономно на реально возможное количество людей, которые могли присутствовать там. Низкие потолки, малые площади унижали человека, доказывая ему лишний раз, что он ничто, что он раб той системы, которая властвовала в стране и мире.