Прошло еще несколько дней, переписка продолжалась: Тамара писала, что книга Павла стала ее постоянным чтением, что она теперь перечитывает его рассказы и находит в них новые красоты и глубины. Наконец, она его пригласила в гости и написала адрес.

  И Павел отправился, с чувством некоторой горечи от прежнего разговора, но времени прошло много, несколько недель, а Павел был человеком незлопамятным. С трудом он нашел дом, который ему указала Тамара: девятиэтажки стояли вразброс, переулки и дворы были опять покрыты какой-то тенью, даже при солнечном свете осеннего солнца, негреющего, но еще достаточно яркого. Тамара открыла ему дверь, стройная, изящная, красивая, в ярко-красном облегающем халатике.

  — Здравствуйте, я вас ждала. Спасибо, я люблю розы, — ответила она на приветствие Павла, приняв от него белую розу, и пригласила в комнату.

 Павел вошел, и вдруг колокольный, глубокий, мощный звон как бы накрыл его с головой, заставил встрепенуться.

  — Не пугайтесь, это мои старые часы, еще с детства остались, — улыбнулась Тамара, и Павел увидел в углу комнаты большие, темно-корчневые, красивые, в рост человека часы, с большим темно-золотым циферблатом и маятником.

  Странно, но казалось, что они в комнате, квартире, занимают очень важное место не только своим житейским значением, но и важностью, солидностью: рядом с телевизором, так сказать, «членом семьи», они казались предметом одушевленным, они возвышались над ним и как бы покровительствовали всей комнате и всему дому.