Сначала я даже не понял, что случилось: она говорила что-то бессвязное, и без остановки плакала в трубку.

Но когда до меня дошло, что она хочет мне сказать, я молча опустился на диван. Только после долгой-долгой паузы я смог выдавить из себя что-то в духе, что нам нужно все это обсудить, и что все будет нормально…

***

Похоже, что в тот злополучный день Влад сразу понял, зачем я приехал. Он взял откуда-то с полки пачку сигарет, и впервые на моей памяти закурил прямо в гостиной.

Мучительная неделя мысленных репетиций этого разговора совершенно не помогла, тяжелые слова падали, как камни. Мне самому от себя было тошно. И хотя он слушал меня как всегда спокойно и внимательно, я по-настоящему боялся его реакции.

— Я должен поступить как порядочный человек, — глядя себе в ноги закончил я свою унылую речь.

Повисла гнетущая тишина. Наконец Влад тихо спросил:

— А как ты думаешь… ты вообще вывезешь это все? Эмоционально, я имею в виду.

Я прекрасно понимал, о чем он говорит.

— Не знаю, ­­— честно признался я. — Понятия не имею.

Он потушил окурок в раковине. И взял еще одну сигарету. Руки его слегка дрожали, это от меня не укрылось.

— Рома, ты совершенно прав. Ты должен поступить как порядочный человек, — тихо признал он, и выпустил тонкую струйку дыма в потолок. — Тебе будет очень сложно, может даже иногда невыносимо, но думай вот о чем: у тебя ребенок будет. Он тут вообще не при делах, и ты для него кто-то вроде бога. Это на самом деле здорово. Я тебе даже в каком-то смысле завидую.