Сандал нашёл Тадиэля у Беллора. Блондин о чём-то разговаривал с ангелом Жертвы, держа на руках заметно подросшую за два месяца Аурику. Увидев Серафима, оба смолкли и обернулись к нему.
— Здравствуй, Сандал, — первым поздоровался Тадиэль. — Если ты к Беллору, то я уже ухожу…
— Я искал тебя, Тадиэль. В книге Адороса новое послание.
— И что там? — Падший невольно насторожился.
— Всего одна строка: «Выполняйте древние традиции, иначе вас всех ждёт ад»…
— Странно… — ангел Жертвы на минуту задумался и переглянулся с Беллором. — Насколько я могу судить, на данный момент у нас нет каких-то особых противоречий с древним Законом, Правитель. Если имеется в виду обряд Посвящения мальчиков, то мы с Офаниэлем его готовим.
— Я не слышал про этот обряд. В чём он заключается?
— Не только самки посвящаются в члены клана, Сандал, но и мальчики, — вмешался Беллор. — Через пару месяцев после рождения, когда организм ребёнка окрепнет, он должен получить клеймо от Аспида, которое будет возвещать о том, что мальчик принадлежит к клану Падших ангелов и не может его покинуть. Такое клеймо, удерживает Падшего не хуже ошейника на цепи и не даёт ему перейти дальше, в Адский Круг, чтобы стать демоном. Люцифер не имеет над ним власти и ангел не подвержен Его зову. Таким образом, мы защищаем ангелов от искушения предать свой Род и встать на сторону врага.
— А как же тогда Муриэль? — немного подумав, вдруг спросил Серафим. — Почему он смог предать клан?
— Муриэль — один из Высших, Сандал, — помрачнев ещё больше, пояснил Беллор. — Таким, как он, клеймо не ставят.
— Что значит — Высший?
— Высшие — это Первые ангелы. Те, что родились в Раю и «упали» по собственному желанию. Все они очень сильны и все из класса Воинов. Именно Высшие основали на земле клан и, с тех пор, следят за его существованием. Таких ангелов осталось очень мало. Четыре десятка, не больше. Остальные Падшие родились уже здесь, на Земле. И все они имеют клеймо, про которое мы говорим.
— Но у меня нет никакого клейма, я точно знаю.
— Конечно, у тебя его нет, — небрежно фыркнув, вмешался Тадиэль. — Ангелам со Свободной волей клеймо не ставится, потому что Закон обязывает их убивать. В день посвящения, в присутствии Совета Старших, определяются характеристики мальчика и ему ставят клеймо. Если определяется Свободная воля — мальчика убивают. Не только потому, что он может вырасти слишком независимым и поднять бунт, но ещё и потому, что клеймо Аспида не в состоянии его удержать, и такой ангел может быть подвержен зову Люцифера. Тебя определили, как Ангела Свободной воли, Сандал, но Афаэл уговорил Совет сохранить тебе жизнь ради Лайлы. Многие были против, но спорить с Афаэлом не посмели. Он и так уничтожил почти всех Высших ангелов.
— Так значит, я тоже подвержен зову Люцифера, Тадиэль? — Серафим побледнел. — Я могу предать клан?
— Как и любой из Высших ангелов, Повелитель, — Падший пожал плечами. — Всё зависит от твоего желания. Именно поэтому клан и потребовал от тебя клятву преданности Законам в день твоего избрания Правителем. Ты должен всё делать по правилам, если не хочешь дать Люциферу повод смутить твою душу.
— А в нашей общине есть Высшие? — внезапно спросил Сандал, на что Тадиэль снисходительно усмехнулся, вновь переглянувшись с блондином.
— В нашей общине почти все — Высшие, Серафим, — наконец, сказал он. — Сильнейшие из всех Высших. Правда, недавно четверо из них погибли.
— О ком ты говоришь?
— Ну, одного из таких Высших убил ты. Я говорю об Афаэле. Муриэль сгорел в Святом Огне, Самаэль погиб в сражении с Шетрами, а о Хемахе позаботился Беллор.
— А ты, Тадиэль? — парень прищурился. — Ты — Высший?
— Да, — взгляд ангела Жертвы стал холодным и слегка надменным. — Я — Высший, Сандал.
— Кто ещё?
— Все, кроме Ариоха, Соэля, Эрола и Армисаэля. Младшие не в счёт.
— Значит, и ты тоже? — Сандал взглянул на Беллора.
— А ты думал, такие, как Беллор, на Земле рождаются? — ответил за блондина Тадиэль. — Нет, Серафим. Все Падшие, кто хоть чего-нибудь стоит, родились в Раю. И они в разы сильнее, умнее и способнее тех, кто появился после. Кроме того, все Высшие обладают уникальной магией, повторить которую их потомки не в состоянии. Я знаю, что у Лайлы родились очень сильные по своим характеристикам мальчики. И о некоторых таких характеристиках мы не слышали уже давно. Но всё равно, это будет лишь жалкое подобие того, что мы имели раньше.
— Сколько вас было, когда вы «упали»?
— Почти девятьсот. Многие погибли в сражении со Светлыми. Остальные — в борьбе за власть с Афаэлом. Ну, и кое-кто погиб после.
— Раньше я не задумывался о том, какое значение, на самом деле, имеют наши обряды, Тадиэль, — помолчав, вздохнул Серафим. — Жаль, что никто не рассказал мне этого прежде, чем родился Арий.
— Теперь ты понимаешь, как много сделал Офаниэль, чтобы предотвратить катастрофу, Сандал? — чуть слышно спросил Падший. — Даже я не припомню, чтобы этот ангел хоть раз пошёл против собственных правил и заставил Аспида подчиниться. Я знаю, ты зол на него из-за Наты, но тебе лучше уступить, иначе больше никто не захочет тебе помогать.
— Я понимаю, — парень сжал зубы, но всё же кивнул. — Скажи, Тадиэль: у нас в клане только один Змеиный ангел?
— Да, — Падший нахмурился. — И если ты убьёшь Офаниэля, Высшие этого не простят. Ты останешься один.
— Он не будет один, Тадиэль, — неожиданно вмешался Беллор, лицо, которого, вдруг стало холодным и непроницаемым. — Но в остальном, к сожалению, ты прав. Высшие не простят подобного вероломства и больше не поддержат Сандала. Однако я тоже считаю, что Офаниэль зашёл слишком далеко в своей дерзости. Натаниэль — не разменная монета. Она — одна из нас. А Сандал — наш Правитель. Нам нужно придумать что-то, чтобы все стороны в этом вопросе остались довольны.
— Единственное, что можно сделать — это заявить об участии в Церемонии самого Сандала, — подумав, согласился Падший. — Тогда ни один Закон не позволит Офаниэлю выступить впереди Правителя клана. Он сможет быть лишь вторым, что само по себе уже привилегия. Тогда гордость и авторитет Сандала не пострадают, и никто не сможет его упрекнуть.
— Чтобы авторитет Сандала не пострадал — этого мало, — блондин задумчиво покачал головой. — Подчеркнуть привилегию Офаниэля должны мы с тобой, Тадиэль. В этот раз Правитель должен поставить Змеиного ангела выше нас. Только так тот смирится с тем, что не получит обещанного.
— Ты не можешь принимать участия в церемонии, Беллор. У тебя есть Аурика.
— Ну и что? По Закону я не могу растить второго ребёнка, но я и не претендую. Пусть его вырастит кто-то другой из Старших.
— А если будет девочка? — Тадиэль прищурился. — Ты отдашь её?
Беллор побледнел и, не найдя, что ответить, отвернулся.
— Просто не отдавайте её в другую общину, — в конце концов, всё же отозвался он. — Пусть кто-нибудь из наших растит.
— Что скажешь, Сандал?
— Я согласен, — Серафим, не раздумывая, кивнул. — Я хочу зачать ребёнка по всем правилам. Надеюсь, для Правителя, это возможно?
— Учитывая обстоятельства — да. Правитель вправе сам решать, когда принимать участие в церемонии. И рождение Ария вне церемонии здесь не играет особой роли.
— В подготовке Натаниэль я тоже буду участвовать, — подумав, решительно заявил Сандал. — Только вы оба должны, как следует объяснить мне правила.
— Первое правило — держать язык за зубами, — Тадиэль хитро прищурился. — Ни сейчас, ни потом, самка не должна знать, кто принимал участие в этой игре. Ни одного намёка, Сандал, понял? Это — Закон.
— Разве она не сможет вычислить нас по запаху?
— Нет. Моя магия делает так, что все запахи исчезают, а темнота настолько плотная, что невозможно разглядеть даже силуэты. Кроме того, категорически запрещается использовать знакомые самке жесты, ласки и приёмы. Говорить можно только шёпотом. Никакого секса, никакого давления. Все участники обязаны отказывать в ласке, если она слишком провокационная. Смысл в том, чтобы довести девушку до предела чувственности, а самому сохранить спокойствие.
— Это больше похоже на пытку, — Сандал усмехнулся.
— Это гораздо хуже, — буркнул Беллор, тяжело вздохнув. — Я уже третий раз подряд проиграл. Армисаэль меня уборщиком в больнице назначил. Неделю пришлось полы мыть, как какому-то нефилиму.
— Армисаэль самый стойкий из нас, — подтвердил Тадиэль, смеясь. — У доктора иммунитет к прикосновениям.
— У него ко всему иммунитет, — блондин фыркнул. Потом улыбнулся и продолжил: — Главное, чтобы самка не испугалась, и не отвергла тебя сразу. Не дави на неё. Попроси разрешения взять за руку или погладить по плечу. Дотронуться до щеки или легонько наступить на ногу. Пусть она расслабится и потеряет бдительность. Очень скоро ты поймёшь, что ничего о ней не знаешь. Это интересная игра.
— Если тебе три раза отказали — ты выбываешь, — подхватил наставления Тадиэль. — Идёшь к стене, и на ощупь продвигаешься к чёрным занавесям. Там их три ряда. Проходи каждый по очереди, прежде закрыв предыдущий. Если крыша едет — тоже уходи. Никаких оргий в моём капище, ясно? Иначе пеняй на себя. Поджарю, как свинью на вертеле — это серьёзно.
— А другие ангелы не расскажут Натаниэль, кто принимал участие в игре?
— Нет, — Тадиэль рассмеялся. — Все знают Закон, Сандал. Лайла что только ни делала, выпытывая у Падших, кто принимал участие в её подготовке, но все держат язык за зубами.
— Потому что знают — я им его отрежу, если проболтаются, — невозмутимо поддакнул блондин. — Главное, сам не проговорись, Правитель. Как показывает опыт — ни к чему хорошему это не приводит.
— А что даст такая игра самой Натаниэль?
— Она сможет преодолеть свой страх перед Падшими, — вновь заговорил ангел Жертвы. — Девушка перестанет бояться, обретёт уверенность в себе, почувствует превосходство над мужчиной. Научится доверять, и сможет открыто наслаждаться страстью. После первой же подготовки ты не узнаешь её, Сандал, поверь мне.
— Кто будет участвовать?
— Беллор? — Тадиэль вопросительно взглянул на блондина.
— Если Сандал позволит мне участвовать в церемонии, то я помогу и в подготовке, — поразмышляв, Падший кивнул.
— Что скажешь, Серафим?
— Назначай день, Тадиэль, — Сандал согласно кивнул. — И на этот раз пусть всё будет по правилам.
— Значит, соберём Сбор из Старших ангелов и решим, кто будет участвовать в Церемонии. Потом начнём подготовку. Пусть нефилимы предупредят всех о Дне Сбора, и отдельно о Дне Посвящения мальчиков. Думаю, можно договориться с Офаниэлем, и провести всё через неделю. Беллор, займёшься этим?
— Да, я разошлю нефилимов, Тадиэль.
— Хорошо. Теперь о кормилице для Ария… Пока я не привезу новую, пусть о нём позаботится женщина, что кормит Аурику. Армисаэль сказал, что молока у неё хватит на всех. Устрой это, Беллор, — распорядившись, таким образом, ангел Жертвы развернулся и ушёл.
— Спасибо, что поддержал меня, — совсем тихо поблагодарил Сандал, когда они остались одни. — Не очень-то хотелось начинать своё правление с убийства Высшего ангела. Но он меня слишком взбесил.
— Просто у тебя пока мало опыта с такими, как он, Сандал. Ты научишься, если не будешь действовать сгоряча.
— Ладно, мне пора, — парень устало кивнул. — Нужно погулять с сыном, а то Ната за меня там отдувается. После зайду за молоком для Ария.
— А, вот и она, — Беллор кивнул в сторону дороги, где увидел Натаниэль, прогуливающуюся с коляской. — Кажется, твой наследник разбушевался, — хмыкнул он, услышав надрывный плач ребёнка. — Может, голодный?
— Наверное, — Сандал кивнул. — Ваша кормилица, когда сцеживаться будет?
— Сейчас будет кормить, — посмотрев на часы, Беллор сделал жест рукой, приглашая Нату зайти. — Давай, она и твоего сразу покормит. Чего туда-сюда бегать?
Он пошёл девушке навстречу и, забрав у неё ребёнка, понёс в дом.
— Прости, если помешала вашему разговору, но Арий так разошёлся, что я не могла его успокоить, — смущённо призналась Натаниэль, подходя к Сандалу. — Может, он заболел?
— Нет, он просто голодный, — парень улыбнулся. — Сейчас поест и будет спать, как убитый. Арий вообще только ест и спит, ты заметила?
— Я заметила, что он совсем не улыбается, — Ната невольно нахмурилась. — Не интересуется игрушками… Сандал, может, я и зря волнуюсь, но мне кажется, с ним что-то не так…
— Думаю, ты зря волнуешься. Наш сын… — парень не успел договорить. В доме что-то глухо стукнуло, и послышались проклятия Беллора. Потом он сам выскочил на крыльцо, держа на руках Ария, и жестом позвал Сандала. Парень в ту же секунду скрылся в доме.
— Эвия! — передав малыша отцу, блондин кинулся к кормилице, которая лежала на полу и билась в страшных судорогах. — Эвия, что с тобой? — он подхватил женщину на руки и отнёс на кровать. Несколько секунд она ещё дёргалась, но потом её тело разом обмякло и замерло. Губы посинели, на лице и шее проступили чёрные пятна. Блондин проверил пульс и выпрямился.
— Что случилось? — решился спросить Сандал, когда Беллор отошёл от кормилицы и, взяв на руки Аурику, прижал к себе.
— Я не знаю, — Падший угрюмо покачал головой. — Эвия стала кормить Ария. Потом вдруг закашлялась и начала биться в конвульсиях. Я едва успел выхватить малыша у неё из рук. Она упала и… — он не договорил. — Нужно позвать Армисаэля. Не нравится мне это. Вторая кормилица за неделю умирает.
— Я попрошу Нату привести доктора, а сам съезжу в город за молочной смесью. Придётся докармливать детей, пока Тадиэль что-нибудь придумает.
— Хорошо, оставь Ария. Я присмотрю за ним, пока Ната не вернётся.
Сандал отнёс сына и уложил в коляску. После чего сел в машину Беллора и помчался в город.
Очень скоро возле ворот дома хлопнула дверца джипа, и во двор вошёл Армисаэль, в сопровождении Наты и Тадиэля. Коротко рассказав им о том, что произошло, блондин повёл Падших на место происшествия.
— Я заберу тело и попробую установить точную причину смерти, — осмотрев труп, заговорил доктор. — Сейчас могу сказать, что это очень похоже на закупорку артерий. На вид смерть естественная, но меня беспокоит тот факт, что с такими же симптомами умерла и кормилица Ария.
— Нужно срочно посвящать мальчиков, — помолчав, хмуро заметил Тадиэль. — Возможно, эти смерти не случайны, как и предостережение Адороса. Беллор, скажи нефилимам: пусть приглашают всех через два дня. Офаниэля я предупрежу.
— Хорошо, Тадиэль.
— Я заеду через полчаса с Ироном, и мы заберём тело. Если что-то узнаю — сразу сообщу, — коротко предупредил Армисаэль, исчезая в дверях.
— Где Сандал? — тут же спросил ангел Жертвы, едва за доктором закрылась дверь.
— Поехал в город за молочной смесью.
— Хорошо. Вот что, Беллор, корми Аурику пока смесью и бери сцеженное молоко у других кормилиц, если останется. Я постараюсь завтра с утра привезти замену Эвии. Если получится, переходи на бутылочку. Больше грудью свою дочь кормить не позволяй. И ещё: — уже уходя, тихо добавил ангел. — Держи Аурику подальше от Ария, пока мальчика не посвятили… Так… На всякий случай…
***
Когда Офаниэль, Сандал, Соэль и Тадиэль подъехали к воротам бункера, уже смеркалось. Поляна в лесу была полна народу. Ангелы, у большинства из которых на руках были дети, собрались возле ворот и терпеливо ждали начала обряда.
— Почему так много детей, Тадиэль? — Сандал вышел из машины с сыном на руках. — Разве мальчиков не восемь?
— Ангелов восемь, но здесь ещё нефилимы. Старшие решили, что их тоже нужно клеймить.
— Разве для них это не опасно?
— Если нефилим сильный — нет. Ну, а если организм слишком слаб — ребёнок погибнет.
— Естественный отбор? — Сандал нахмурился.
— Что-то в этом роде, — Тадиэль невозмутимо кивнул, открывая замок бункера. Потом обернулся и обвёл взглядом собравшихся. — Нефилимы пройдут посвящение в Сером зале, — коротко проинструктировал он. — Переодевайте детей и идите туда. Обряд начнут с вас, потом Тадиэль займётся чистокровными. Их будут посвящать в Красном Зале, там всё приготовлено, — после этих слов ангел Жертвы открыл двери и, впустив сначала Сандала, Офаниэля и Соэля, разрешил войти остальным.
Ангелы разделились. Больше половины отцов понесли своих детей по левому коридору к Серому залу. Другие, среди которых был и Сандал, отправились направо.
Пока Офаниэль и ангел Жертвы занимались нефилимами, Тёмный Серафим с интересом изучал обстановку Красного зала. Своё название это помещение получило из-за задрапированных красным атласом стен. Зал не был слишком большим. В центре него полукругом стояли восемь овальных столов с бортиками, устеленные белоснежной тканью. Рядом уже знакомый жертвенный стол, на котором сейчас находились большая круглая серебряная чаша, чаша поменьше на широкой ножке, железное клеймо в виде змеи на длинной деревянной ручке, сосуд с мягким чёрным воском и маленький золотой ковшик. В прихожей были аккуратно сложены серебристые мантии, в которые и переоделись Падшие. Детей тоже переодели. Им достались шёлковые серебристые накидки, украшенные чёрным и золотым шитьём.
Оставив Ария с Соэлем, Сандал наблюдал, как двое Младших ангелов — прислужники в бункере, одетые в серые балахоны — внесли в Красный зал закрытую корзину и установили её на возвышении у одной из стен.
— Что это? — поинтересовался Серафим, когда они закончили.
— Это — Муссурана, Правитель, — пояснил один из Младших. — Враг всех ядовитых змей. Офаниэль приказал принести её сюда.
— А взглянуть можно?
— Да. Это ещё молодая муссурана, так что опасности нет.
Младший приподнял крышку, и Сандал увидел довольно крупную змею. Её кожа была пурпурно красного цвета. Узкую голову украшала чёрная шапочка. Под ней — белый воротничок. Змея явно нервничала. Она шипела, высовывая свой раздвоенный язык, и металась по дну корзины, пытаясь выбраться.
— Для чего она? — не удержался от вопроса парень, когда Младший закрыл корзину.
— Для ритуала, — коротко ответил ангел и отправился догонять товарища.
Выйдя в коридор, освещённый множеством горящих факелов, Сандал увидел Тадиэля, дававшего какие-то распоряжения Серым прислужникам. Заметив Серафима, ангел Жертвы жестом отпустил Младших и направился к Правителю.
— Офаниэль скоро подойдёт — только переоденется, — сразу же проговорил он.
— Я смотрю, тут здорово всё организовано, — не удержался от замечания Сандал. — Ты распоряжаешься?
— Да, это моя обязанность, — Падший кивнул.
— И сколько ангелов здесь работает?
— Четверо Младших. Но помогают все. Никто не отказывается.
— Это хорошо, — в голосе Серафима прозвучало невольное уважение. — Как там нефилимы? Все живы?
— Из двенадцати — десять, Сандал, — коротко бросил Тадиэль. — Это нормально.
Правитель нахмурился, но ничего не сказал.
— Не беспокойся, — заметив его тревогу, ангел Жертвы заговорил вновь. — Чистокровные не пострадают. Их клеймят по другой схеме.
— То есть?
— Они получают обезболивание.
— А нефилимов клеймите без обезболивания? — вскинулся Сандал.
— Нефилимы — вне Закона, Правитель. Они самой природой не предусмотрены. Мы и так их щадим — разве этого мало?
Сандал ничего не сказал, однако изменился в лице. Оно было слишком бледным, когда он вернулся в комнату, где его ждали Соэль и Арий.
Еще почитать:
Загадочные места — Часть 11
Мне снился сон
Разлом миров: Потерянный в мирах — Глава 3
Вознесённые
«
»
