Великолепный белоснежный замок блистал в ярких лучах небесного светила и его башенки, отражая свет, казались серебряными маяками, горящими среди пушистого слоя облаков.
Ориэль медленно поднимался по гладким мраморным ступеням. Ангел и представить не мог, что однажды вернётся в эту умиротворённую благостную красоту. Он любил этот мир. Любил его всей душой, в которой не было ни капли порока или сомнения. Только чистота и вера наполняли всю сущность ангела. Они придавали ему сил, вели за собой, помогали отличить добро от зла. Но, несмотря на это, голубые глаза Ориэля сейчас были грустны и, вместе с любовью излучали потаённую боль. Она не давала ему покоя с той поры, как только он возвратился домой и смог осознать, что снова живёт. По распоряжению Архангела его опять наделили телесной оболочкой, а значит, он мог по-прежнему бродить по райским кущам, наслаждаться их незыблемой красотой, и присоединиться к Великому Воинству, стоявшему на страже Вечной силы Добра.
— Ориэль, мой мальчик! — Михаил увидел сына и сразу шагнул ему навстречу. Архангел спустился по ступеням, и они вместе прошли на огромный балкон, сияющий звёздной россыпью цветов. — Я так рад, что ты вернулся! Как только мне сообщили об этом, я сразу же решил с тобой встретиться!
— Я тоже рад тебя видеть, отец, — Ориэль улыбнулся. — Честно говоря, я уже и не надеялся на нашу встречу.
— Да, мне пришлось очень постараться, чтобы спасти тебя, Ориэль. К сожалению, много наших погибло прежде, чем мы поняли всю опасность положения. Вернулись лишь единицы.
— Мне сказали, что нас спас Белл, отец, — ангел испытывающее посмотрел на Архангела. — Что именно благодаря ему и Правителю Падших, Сандалу, удалось освободить из плена души и вернуть их в Рай… Скажи: это правда?
— Да, — по лицу Михаила пробежала тень, но он всё же кивнул. — Я просил Касикандриэру разыскать Белла и уговорить его помочь спасти тебя. Я находился в отчаянии, сын. Столько наших пропало. А потом и ты угодил в ловушку этого отродья! Карлик, этот дьявольский выродок, погубил столько чистых душ!
— И у него были на то причины, — Ориэль нахмурился. — Нигар ненавидит нас, и его можно понять.
— Не обвиняй меня, сын, — Михаил вздохнул, и его взгляд стал усталым. — Если я в чём и виноват, то лишь в том, что не смог сразу уничтожить отпрысков Люцифера. У меня не хватило мужества убить двоих детей. Не хватило решимости. Если бы я сделал это тогда, сейчас нам не пришлось терять друзей и близких.
— Белл не такой, как Нигар, — помолчав, вновь заговорил Ориэль. — Он всё ещё Светлый, раз согласился тебе помочь. Мне сказали, что теперь он в Аду. Ему пришлось заплатить эту цену, чтобы спасти меня и других Светлых. Чтобы заставить Нигара прекратить охоту.
— Не обольщайся, сынок. Белл старался не ради тебя и Светлых. Он защищал Клан Падших.
— Пусть так. Но он всё же освободил нас, отец! — вскинулся ангел. — Какой Падший стал бы это делать?!
— В любом случае, больше я не допущу, чтобы наши братья подвергали себя опасности! — не ответив, резко обрубил Михаил. — С сегодняшнего дня ни один Светлый не покинет Рай и не вступит на Землю! Давно надо было изолировать этот рассадник зла и порока. Людям больше не нужна защита ангелов. У них не осталось веры, нет любви — только жажда! Власть, деньги, наслаждение — это всё, что их интересует! Люцифер очень умело их контролирует, вот пусть и остаются с ним! А мы будем защищать наш Мир!
— Может, ты и прав, отец, но сначала мы должны помочь тому, кто спас наши души от гибели, — лицо Ориэля стало упрямым, между бровей пролегла складка. — Подло платить неблагодарностью за добро. Нельзя бросать в беде нашего брата. Белл не должен оставаться в Аду! Мы обязаны его вытащить!
— Белл больше не брат нам, Ориэль! — в голосе Архангела зазвучал металл. — И неизвестно, чем обольстит его Люцифер в своём стремлении отомстить! Мы закроем врата, чтобы сорвать их планы и не дать возможности проникнуть Злу в Святые Чертоги.
— Зло уже проникло сюда, если ты отстаиваешь несправедливость, отец! — Ориэль покачал головой. — Не верю, что ты можешь так поступить! Белл не побоялся пожертвовать собой ради других, пусть даже Падших! Это — высшая добродетель! Мы не можем бросить его и просто забыть о его поступке!
— Одной добродетели мало, чтобы считать его Светлым, сын! — тон Михаила стал жёстким и ледяным. — Может, стоит тебе напомнить, сколько наших братьев он убил? Сколько чистых душ получил Нигар благодаря жестокости Беллора?!
— Ты сам направил их на этот путь в тот самый момент, когда выгнал из Рая, отец!
— Я защитил Рай от них, — невозмутимо поправил Архангел. — Пойми: Люцифер ведь не зря оставил их здесь. Уверен, он рассчитывал взять реванш с их помощью. И продолжает рассчитывать. Это полное безрассудство спасать того, кто после принесёт смерть и разрушение в наш Мир.
— Белл не пойдёт на это.
— Как ты можешь быть уверен в этом, мой мальчик? У Белла тоже есть слабые места, которые Люцифер, конечно, использует. В Аду сейчас не только сам Белл, но и его дочь, которую твой брат так любит.
— Тем более, нельзя оставлять их там! — Ориэль побледнел. — Мы должны что-то сделать!
— Даже если бы я и мои братья решились на это безумие, то ничем не смогли бы им помочь, сын. Падшие не станут тебя слушать. Они уничтожат любого Светлого, стоит тому оказаться рядом с ними. А без Падших, увы, мы ничего не сможем сделать. Без крови Падшего и Тёмного Рамистара Адские Врата не откроются.
— Но мы можем хотя бы попытаться поговорить с ними, отец! Позволь мне пойти и…
— Чтобы я снова тебя потерял?! — Михаил подскочил. — И думать забудь, Ориэль! И заикаться об этом не смей! Ты уже дважды погибал на Земле, забыл?!
— Но, послушай…
— Никаких «но! Это не обсуждается! Больше ничего не желаю слушать! — отрезал Архангел и, развернувшись, скрылся в глубине замка.
Светлый долго смотрел отцу вслед, и на его прекрасном лице впервые отпечатались досада и гнев. Его почти не удивило то, что Архангел не захотел помочь, но всё же Ориэль надеялся, что сможет его убедить. Однако Михаил был непреклонен. Он никогда не понимал ни любви, ни ответственности, которые испытывал его сын к своим младшим сводным братьям. Белл и Нигар изначально вселяли в Архангела лишь опасения и казались ему ничем иным, как угрозой самому существованию этого Мира. Однако Ориэль не верил в коварство братьев. Особенно Белла. Он ещё помнил его взгляд, когда Михаил объявил о своём решении изгнать их из Рая. Белл был растерян, сломлен, подавлен. Он не промолвил ни слова, а в его фиалковых глазах не было даже злости. Всё, что там было — неизмеримая грусть и отчаяние; смятение, непонимание, страх… Белл не мог объяснить себе, за что с ними так поступили. Не мог осознать случившегося и поверить в него. Глядя, как воины ведут его братьев к вратам, Ориэль едва сдерживал слёзы. Жалость и боль от потери терзали его душу. Так же, как и сейчас…
Чувство несправедливости происходящего накрыло ангела тяжёлой волной, и он ощутил, как в его душе назревает протест. Но если тогда Ориэль был бессилен что-либо сделать, то сейчас он может попытаться всё изменить, иначе эта боль останется в сердце навечно, и избавиться от неё он не сможет никогда.
Приняв трудное решение, ангел покинул замок и направился к вратам.
— Ты уходишь? — у самых врат его встретил охранник Ахим, с которым Ориэль иногда вёл долгие беседы обо всём на свете. — Михаил запретил тебе возвращаться на Землю, — с горечью заметил воин. — Архангел предупредил меня, что ты попытаешься помочь своему Падшему брату, и велел передать, что прощения за этот поступок не будет. Перешагнув границу, ты превратишься в Отступника, Ориэль, и уже никогда не сможешь вернуться обратно.
— Лучше я умру Отступником, чем стану жить предателем, — спокойно отозвался ангел, и на его лице не дрогнула ни одна чёрточка. — Скажи Михаилу: мне жаль, но по-другому я не могу. Передай, что я люблю его, — с этими словами Ориэль прошёл через врата и, взлетев, растворился среди звёзд.
***
Тем временем в Аду
— Что скажешь, Армисаэль? — как только доктор закончил проводить УЗИ, тихо спросила Аурика. — Со мной всё в порядке?
— На первый взгляд — да, — отключая прибор, Армисаэль снял перчатки и швырнул их на поддон. — Но ты была права на счёт уникальности своего организма. Пока я проводил обследование, твои органы дважды меняли свои очертания и функциональность. Возможно, всё дело в том, что ты слишком нервничаешь.
— Значит, у нас с Офаниэлем всё может получиться?
— Нет, если ты будешь бояться так же, как и сейчас, — доктор нахмурился. — Пойми, Аурика: твой организм очень чувствителен. Чтобы правильно использовать его функции, ты должна чётко понимать чего ты хочешь. Беллор прав: Касиэра умеет управлять своим даром, потому что в ней нет страха, и она не сомневается в своём выборе. А ты слишком не уверенна в себе. В таком состоянии ты не сможешь зачать ребёнка не только от Офаниэля, но и вообще от кого-либо.
— Что же мне делать? — девушка побледнела, в смятении поджав губы. — Посоветуй что-нибудь, Армисаэль! Научи меня, как решить эту проблему!
— Решить её очень просто, и при том очень сложно, милая, — доктор взглянул Аурике в глаза. — Ты должна перестать бояться. Ваша близость с Офаниэлем не может быть простой церемонией зачатия. В ней должны присутствовать страсть, желание, полное доверие друг к другу. Ты должна хотеть принять его в себя всем своим существом, наслаждаться им, покориться ему… Простого желания зачать здесь слишком мало. Здесь нужна прелюдия любви, чтобы твой организм подстроился под партнёра и стал с ним одним целым. Чтобы он разрешил включить те процессы, которые необходимы для зарождения новой жизни… Ты уверена, что способна на такое, девочка? Уверенна, что сможешь преодолеть страх, боль и отдать партнёру всю себя без остатка?.. Если нет, то даже не стоит пытаться. Тем более, это твой первый опыт. Поразмысли над этим.
Аурика долго молчала, обдумывая его слова, потом чуть заметно кивнула.
— Я попробую, Армисаэль, — упрямо сжав губы, произнесла она. — Клан не должен достаться Люциферу только из-за того, что одна глупая девчонка оказалась чёртовой трусихой. Хватит быть папенькиной дочкой. Пора взрослеть.
— Золотые слова, — Армисаэль улыбнулся. Потом вновь посерьёзнел. — Ирон проводил тебе обряд дефлорации? — уже по-деловому спросил он.
— Нет, — Аурика покраснела, отводя взгляд. — Я ждала, пока ты вернёшься.
— Когда произошло твоё перерождение?
— Три дня назад.
— Ты готова к обряду сейчас?
— Я за этим и пришла, — Аурика кивнула, с опаской посматривая на Армисаэля, надевающего перчатки. — Это… очень больно? — всё же не удержалась от вопроса она.
— Нет. Это быстро, — доктор качнул головой, доставая инструменты. — Первое проникновение ангела будет больней — ты должна быть готова к этому. Но боль пройдёт, как только ты адаптируешься. Ничего не поделаешь, такая уж у вас физиология, — он опять улыбнулся. — А сейчас я тебя привяжу. Потому что если ты убьёшь меня ещё раз, я превращусь в демона с хвостом и рогами, а мне этого совсем не хочется, — по серьёзному выражению лица было заметно, что Падший вовсе не шутил.
Аурика молча терпела, пока доктор привязывал её запястья к железным подлокотникам кресла.
— Закрой глаза, расслабься и дыши глубоко, — посоветовал он, внимательно наблюдая за девушкой.
Аурика послушалась и через секунду громко вскрикнула и задёргалась. Из уголков её глаз выкатились слезинки.
— Успокойся, — Армисаэль положил ладонь ей на живот и подождал, пока она расслабится. Потом ввёл зонд ещё раз и бросил его на поддон. — Вот и всё, — негромко проговорил он, начиная её отвязывать. — Ты молодец. Через день всё заживёт.
Аурика поднялась с кресла и стала одеваться. Её губы немного дрожали, как и руки, которыми она натягивала на себя блузку.
— Ты можешь… рассказать мне, как всё происходит? — закончив одеваться, выдавила девушка. — Не на церемонии, а так… Я хочу быть готовой, Армисаэль, чтобы… — она запнулась, опустив голову.
— Ну, во-первых, ничего страшного с тобой не случится, — приобняв Аурику за плечи, доктор проводил её до кресла. — Офаниэль — очень опытный партнёр. Он знает, как себя вести. Так что не бойся — он не накинется на тебя, как дикий зверь. Просто доверься ему, и всё будет хорошо. Жаль, что мы здесь, — вздохнул он. — В деревне Тадиэль бы тебя подготовил.
— А ты не можешь?
— Тадиэль использует свою магию на подготовке, — доктор покачал головой. — Без этого ничего не выйдет. Но, если мы когда-нибудь вернёмся, советую тебе попросить Тадиэля помочь. Независимо от того, получится у тебя с Офаниэлем или нет — подготовка тебе точно не помешает.
— А как же другие обряды? Разве они не обязательны?
— Обряд Жертвы в Аду бессмысленен, как и Обряд Очищения. Здесь показатели крови жертвы меняются, и такая кровь только вредит. Так что придётся обойтись без этих обрядов. Тем более, что с такими особенностями, как у тебя, они и не нужны. Единственное, что я хотел бы тебе посоветовать — это не злоупотреблять пищей, которую готовят в Аду. Ешь овощи, но не мясо. По крайней мере, до зачатия.
— Завтра Люцифер устраивает праздничный ужин по случаю моего Дня рождения. Ты придёшь?
— Если ты меня пригласишь, — доктор лукаво усмехнулся.
— Я тебя приглашаю, — девушка тоже попыталась улыбнуться. — Отец собирался поговорить с тобой, — направляясь к дверям, бросила Аурика. — Он за дверью ждёт… Не пугай его, ладно? А то он и так на взводе, — она вышла, и в кабинет спустя минуту вошёл Беллор.
Первым делом, внимательно осмотрев всё вокруг, он повернулся к Армисаэлю.
— Камеры есть? — шёпотом спросил блондин.
— Нет. Я запретил их ставить. Предупредил, что нельзя нарушать врачебную тайну.
— Ладно, что скажешь? Как Аурика?
— С ней всё хорошо. Она говорила правду: способности её организма в точности, как у Касиэры, так что вполне может получиться.
— Для неё это не опасно?
— Это опасно скорее для Офаниэля, — вновь хмыкнул доктор. — Девочка очень импульсивная. Может снести голову, если потеряет контроль. Нужно будет его предупредить.
— Значит, дожидаемся результатов и сматываемся отсюда, Армисаэль, — сквозь зубы бросил блондин, стараясь не шевелить губами. — У тебя есть идеи, где искать чёртовы врата?
— Есть, Беллор, но тебе нужно кое-что учесть…
— Что именно?
— Если мне удастся выяснить, где врата, тебе придётся выполнить одно моё условие.
— Ты что-то темнишь, док, — Беллор прищурился. — Говори яснее!
— Давай не здесь, — Армисаэль улыбнулся. — Просто кивни, если согласен.
— Согласен, — помедлив, Беллор кивнул.
— А открыть ты их сможешь?
— На этот счёт у меня тоже есть кое-какая идея. Надеюсь, она сработает.
— Отлично, — Армисаэль хлопнул блондина по плечу. — Тогда иди. Встретимся за праздничным ужином.
***
Армисаэль весь день инспектировал приборы и инструменты в своём новом кабинете, делая вид, что ничего на свете нет важней, затем записал что-то на листке бумаги и отправился прогуляться по дворцу. Очень скоро, как и рассчитывал, он встретил Миэла, который дожидался свою новую госпожу около дверей её комнаты.
— Собираетесь в город? — как бы невзначай поинтересовался доктор, остановившись возле сына. — А Беллор знает?
— Да, он скоро подойдёт, — Миэл коротко кивнул. — Они отправятся вместе.
— Я хотел попросить блондина захватить кое-что из города, если они смогут, — доктор покопался в кармане и достал оттуда сложенный листок бумаги. — Наверняка ведь будут в магазины заходить. Мне туалетная вода одна очень нравится, которую производят только в Аду. Вот, я и подумал: раз уж мы здесь, почему бы не сделать себе приятное? — он улыбнулся. — Её название я записал. Передай Аурике, ладно? А то самому таскаться в город не очень хочется, — и, не дожидаясь ответа парня, Армисаэль сунул записку ему в руки и продолжил своё путешествие по коридорам дворца.
Миэл дождался, пока он отойдёт, огляделся, и развернул записку. Первой строкой и правда, было написано какое-то замысловатое название туалетной воды, которое Миэл перевёл как «Безумные грёзы». Ниже было написано ещё несколько строк, которые были обращены уже к самому парню:
«У тебя есть только один шанс, мой мальчик. Нужно узнать, где находятся Скрытые Врата. Ты всегда был сообразительным. Поможешь нам — мы поможем тебе».
Прочитав записку, Миэл ещё раз внимательно огляделся по сторонам, после чего, как ни в чём не бывало, замер возле дверей.
Очень скоро появилась Аурика. Нарядная, в модных эксклюзивных джинсах и тонком коротком топе она выглядела потрясающе.
— Отец ещё не приходил? — спросила она у шека, бросив на того быстрый пронизывающий взгляд, от которого у нефилима внезапно побежали по телу мурашки.
— Нет, госпожа, — Миэл склонился в полупоклоне, одновременно протянув ей записку Армисаэля. — Приходил доктор. Он просил захватить из города туалетную воду для него, если вы будете заходить в магазины. Здесь написано название.
Девушка взяла записку и, быстро пробежав глазами по строчкам, спокойно кивнула.
— Хорошо, я всё поняла, Миэл, — не моргнув и глазом, невозмутимо произнесла она. — Если найдём, мы обязательно купим Армисаэлю то, что он просит. Кстати, я решила, что ты поедешь с нами.
— Как прикажете, госпожа, — парень вновь поклонился.
Их разговор прервал Беллор, который шёл по коридору в сопровождении демона.
— Ну, как? Готова? — улыбнулся блондин дочери, принципиально не замечая стоявшего рядом с ней Миэла. — Куда собираешься отправиться?
— В парк развлечений, конечно! — девушка расплылась в ответной улыбке. — Эрикииль заверил меня, что там здорово!
— Отлично, тогда едем в парк! — торжественно объявил Беллор, и вся компания направилась вниз по лестнице, у подножья которой их дожидался роскошный автомобиль. Эрикииль сел за руль, и очень скоро они уже катили по идеально ровному шоссе к центру города.
***
— Присядь, Сандал, — Люцифер небрежным жестом указал Серафиму на одно из кресел в своих апартаментах. — Я хотел поговорить с тобой сразу же, но меня отвлекли дела, — он неспешно прошёлся по мягкому богатому ковру, переплёл пальцы рук, и посмотрел в окно, словно о чём-то раздумывая. Потом медленно повернулся.
Сандал уселся в кресло, но во всей его позе сквозило заметное напряжение. Он не спускал глаз с Владыки, при этом невольно ощущая себя неразумным младенцем рядом с ним. От Люцифера исходила мощная, почти осязаемая волна силы, которая подавляла и заставляла нервничать.
— Я должен спросить тебя, — лениво растягивая слова, вновь заговорил Архангел. — Что заставило главу Клана Падших отправиться в Ад вместе с моим сыном? Я ещё понимаю Офаниэля — у него здесь дочь. Но ты? Зачем ты пришёл, Сандал?
— У тебя душа моего сына, Люцифер, — мрачно отозвался Серафим, глядя на Владыку снизу вверх. — Я пришёл забрать то, что было украдено.
— Вот, как? — холодная улыбка тронула тонкие губы Архангела. — Значит, просто пришёл забрать?
— Нигар сказал, что продал душу тебе…
— Да, именно: продал, — Люцифер спокойно кивнул. — Я заплатил за неё, и не собираюсь нести убытки. Это была сделка, Сандал, и она была честной. Так что твои притязания теперь смешны. Душа младенца принадлежит мне по праву, — Архангел подошёл к стене и, отодвинув какую-то панель, достал с полки светящуюся прозрачную капсулу, размером с грецкий орех. Полюбовался ей немного, потом показал Серафиму. — Вот она — душа твоего сына, — насмешливо пояснил он, наблюдая, как Сандал, побледнев, вскочил с кресла. — Она занимает достойное место в моей коллекции. Ей здесь лучше, чем в холодильнике Нигара или в уязвимом и бренном теле ангела… Посмотри, как сияет? Разве это не чудо?
— Верни её, Люцифер! — Сандал задрожал так, что клацнули зубы. — Или продай!
— Не могу, — вернув капсулу на место, Архангел захлопнул панель. — Ни отдать, ни продать, ни подарить… Но могу обменять, если хочешь.
— Обменять на что? — глаза Падшего пронзительно полыхнули.
— На твою душу, — Люцифер небрежно повёл плечами. — Ты ведь слышал, наверное, что в Аду по-настоящему ценится только это. Душа нерождённого младенца Падшего — несомненно, достойный экспонат, но душа Тёмного Серафима… — хищно ухмыльнулся он. — Такой драгоценности в моей коллекции нет, поэтому я готов заключить с тобой сделку.
— В чём суть этой сделки?
— О, не бойся, я не собираюсь класть твою душу на полку, — рассмеялся Архангел, заметив ужас на лице собеседника. — Мне достаточно будет просто знать, что ты принадлежишь мне, Серафим. Что ты служишь интересам моего мира и никуда от меня не денешься.
— Я служу Клану, Люцифер! — процедил Сандал, побагровев от злости. — Клану, а не Аду.
— Клану, который всегда желал твоей смерти и предлагал тебе убить собственного сына? Клану, который убил твою возлюбленную за то, что ей не повезло родиться Светлой?.. Который довёл до самоубийства твою сестру, и будет судить тебя, когда ты вернёшься?.. Стоит ли твоей защиты такой Клан, Сандал? Даже, если я верну тебе душу Ария — ты не сможешь защитить его. Твой Клан, которому ты «служишь», разорвёт несчастного мальчика на клочки прежде, чем ты успеешь сказать хоть слово! Неужели это называется спасением, Сандал? Падшие всё равно, рано или поздно, попытаются утолить свою жажду мести, и ты, их Правитель, не сможешь им в этом отказать.
— А что мне предложишь ты? — став белым, как мел, простонал Серафим.
— Я предлагаю тебе то, чего у тебя никогда не было — мою защиту. Прямо сейчас, — Люцифер улыбнулся. — Встань на мою сторону, и за это пользуйся всеми благами, которыми располагаю я сам. Кроме того, как только Арий окажется здесь, а это случится рано или поздно — я верну ему душу. И ты, и твой сын сможете прекрасно жить в этом мире. А как бонус, я попрошу Нигара захватить сюда и твою подружку. Ты ведь скучаешь по ней, не правда ли? — Архангел хитро прищурился.
— Что взамен?
— Ничего сложного, уверяю, — Люцифер сразу посерьёзнел. Лукавая улыбка слетела с его лица, вновь делая его надменным и холодным. — Для начала, ты всего-то присмотришь за моим сыночком и предупредишь, если он затеет какую-нибудь глупость. Например, захочет сбежать отсюда… Наверняка, вы уже обсуждали что-то подобное, не так ли?
— Что ещё? — на скулах Сандала заиграли желваки.
— Ты вернёшься в Клан. Скажешь, что Беллор и его спутники погибли, а сам позаботишься о том, чтобы все Высшие собрались вместе в день и час, который я укажу. У них ведь нет клейма, так? Значит, пора им присоединиться ко мне, тем более что изначально всё так и планировалось. Вот, собственно и всё, что требуется от тебя. Согласись, не так уж и много? Ведь взамен я даю не меньше.
— А если я откажусь?
— Ох, разве я к чему-то принуждаю тебя, Сандал? — Люцифер поморщился от досады. — Это ты хочешь вернуть душу сына, а не я. Только тебе и делать выбор… Я не требую немедленного ответа. Пока Белл бесится и планирует варианты побега, ты можешь спокойно обдумать моё предложение… Кстати, — когда Сандал развернулся, чтобы уйти, вновь остановил его Архангел. — Не пытайся украсть душу Ария, Серафим, — совсем тихо предупредил он. — С ней или без неё тебе не покинуть Ад, пока я не разрешу. А за воровство последует расплата. Учти это! — последние слова прозвучали с откровенной угрозой. Потом Люцифер отвернулся, показывая тем самым, что аудиенция подошла к концу.
Еще почитать:
Сборник первый. О чём смыслит зелёный писатель. — Ангелы
Ангел и демон
В тайне разума
Закрытая школа 102: Обрывки древних страниц Глава 48
«
»
