Задыхаясь от боли, Абрахам сжал ганконера в объятьях и перекатился, оказавшись наверху. Медлить было нельзя, и он стал наносить удары до тех пор, пока ветка с хрустом не переломилась натрое. Только тогда Ван Хельсинг остановился. Ши лежал мертвым.

Встать получилось раза с третьего. Голова кружилась, вся грудная клетка ныла. Абрахам сплюнул кровь, кажется, он сломал очередной зуб. Домой, нужно домой. Здесь он точно умрет. Там есть шанс, что горничная вызовет врача, который работает с Орденом. Она всегда вызывает именно того доктора. Потому что так сказал он, Абрахам.

И вот он стоял на пороге своего дома, все так же неприветливо глядящего на него темными глазницами окон. Бетси, его горничная, какого-то черта бродила по первому этажу.

— Мистер Ван Хельсинг!

Намного выше, чем требовалось пропищала женщина, едва увидев хозяина дома. Ее крик сильно ударил в голову, будто ганконер до сих пор бил ее об землю.

— Мистер Ван Хельсинг, что с вами?

Абрахам едва стоял на ногах, держась за ноющий корпус.

— Все прошло не так, как я рассчитывал, Бетси, позови доктора. Да поживее.

Но та не шелохнулась, словно еще не все сказала и сделала здесь.

— Ну же, Бетси, мне нужен врач. Срочно!

Он плевать хотел на собственную жизнь. Лично ему она была совсем не нужна, но там, наверху спал его сын. Вот этому маленькому человеку было принципиально важно наличие родителя. И только из-за этого Ван Хельсинг вообще старался что-то делать.