Сегодня его противником был «ласковый любовник». Изначально эти фейри жили только в чащах, но урбанизация выманивала их из лесов, заставляла переселятся ближе к человеческому жилью, ведь иначе люди сами вторглись в их дома. И Абрахам видел, как волшебный народец год от года становился все злее. Ганконеры славились тем, что обольщал женщин и пропадал бесследно. У народа Ши были проказы и похуже, чем смерти пары-тройки недалеких девиц. Но сейчас «ласковые любовники» стали появляться намного чаще и ставали более агрессивными. Нескольких из них охотники видели даже на улицах Лондона. Благо отличить ганконера от обычного уличного музыканта или просто красивого мужчины было просто: женщины шли за его мелодией или голосом, как крысы за Гамельнским крысоловом.

Возможно, Абрахам и не убивал бы их. Ему в целом не было дела до того, как девушки сгорают от любви к мифическим существам. Но Орден, вернее его совет, считали ситуацию угрозой для себя и общества. Ван Хельсинг мог возразить, что если бы это самое общество прекратило бы вторгаться в чужие дома, то Ши, уж точно, прекратили бы в таком количестве нападать на людей. Но подобные рассуждения были не в чести, и потому Абрахам, как верный солдат, бродил всю ночь по паркам и болотам.

И только сейчас, на исходе ночи, он нашел его посреди терновника. Ганконер сидел у куста и тиха играл на флейте. В темноте было сложно сказать насколько правдивы легенды о красоте Ши. Нужно было привлечь к себе внимание. Конечно, будь Абрахам в нормальном настроении и не броди он всю ночь, то он бы обратился со всей полагающейся вежливостью, но сейчас он ляпнул самые неподходящие слова: