-А… можно еще? Это так восхитительно!
-О, да, конечно! Угощайтесь, прошу вас!.. Странное дело…
-Что, миссис Бейтс?
-Гляжу я сейчас на вас, и кажется мне, что личико мне ваше знакомо… Но вы приехали из другой страны, и я не могла быть знакома с вами.
Мэри пожала плечами и улыбнулась. Правда, не очень уверенно. А миссис Бейтс без тени смущения продолжала пристально ее разглядывать.
-Все-таки, очень странно…- бормотала она. – Вы спрашивали о сирени, мисс Мэри. Сирень есть и по сей день. Мы старались ухаживать за ней, и каждую весну она цветет чудесными крупными кистями цветов… Удивительный сиренево-розовый оттенок!.. Но откуда вы знаете о ней? Это, наверное, ваш папа рассказал, мистер Толларк?
Тот как-то неопределенно кивнул.
-Постойте! – воскликнула миссис Бейтс. – Погодите!.. Вы, мистер Толларк, сказали, что ваша мама погибла… Простите меня! Мое любопытство заставляет меня задавать слишком много вопросов…
-Ничего, миссис Бейтс… Ничего страшного. Беда в том, что я совсем ее не знал. Я был слишком мал, что бы понять, что она есть, и какая она была. Хотя… Порой мне кажется, что я, все-таки, помню ее… тепло, запах…
-Сколько же вам было, когда она погибла? – тихо спросила старушка.
-Год. Год с небольшим…
-И как…О, простите меня! – снова спохватилась миссис Бейтс, но по ее лицу, по тому, как загорелись ее глаза, становилось совершенно ясно – она извиняется в надежде не вызвать раздражение, и дать понять, что ей бы очень хотелось узнать подробности.