Эндре натягивал на Джерри свой свитер и носки.
     — Ты одеваешь меня, как маленького. Я чувствую себя или ребенком или манекеном.
     Эндре посмотрел на него:
     — Тебе не нравится?
     — Нравится… — тихо проговорил Джерри, пытаясь вытащить руки из длиннющих рукавов. — Твой свитер слишком большой для меня.
     — Зато теплый.
     Джерри прижался щекой к шерсти свитера и прикрыл глаза.
     — Я обожаю носить твои вещи, Эндре, — сказал мальчик, — они пахнут тобой, в них частичка тебя и мне кажется, что я — это ты, что мы — единое целое…
     — Мы и так единое целое, малыш, — сказал Эндре, взяв его на руки с кровати. Джерри обнял его за шею и больше не возмущался. Он погладил Эндре по волосам и прошептал:
     — Спасибо тебе. Все, что ты делаешь, мне очень нравится. Ты идеален, ты безупречен. Спасибо тебе за все. Я люблю тебя.
     — Надо же, какие откровения, — сказал Эндре, — помню, тебе не очень нравилось, что я ношу тебя на руках и обращаюсь, как с маленьким, — он поставил Джерри на пол.
     — Не отпускай меня, — попросил Джерри, — я хочу завтракать у тебя на руках. И вообще сегодня не отпускай меня.
     Эндре усмехнулся. Джерри сел к нему на колени и обнял:
     — Это будет самый лучший Новый год. Мы нарядим елку. Спасибо тебе за все, любимый.
     — Пожалуйста. Салат с кальмарами и жаркое. Будем согреваться глинтвейном.
     — Я уже согрелся твоей любовью.
     — Какой ты сегодня нежный, — сказал Эндре.
     — Я вчера наговорил ерунды и испугался, что обидел тебя…
     Эндре погладил Джерри по спине:
     — Успокойся, малыш, все хорошо, я люблю тебя.
     Джерри посмотрел в окно. Он не мог избавиться от ощущения, что за ним кто-то наблюдает.
     — Ешь, мой хороший, — сказал Эндре, — ты почти ничего не съел, ты такой худой.
     — Тебе же это нравится.
     — Но ты должен нормально питаться, — сказал Эндре.
     — Мне не хочется есть, — ответил мальчик. Он подошел к окну и, как завороженный, принялся смотреть на улицу, на падающий снег. Длинные рукава свитера свисали, как у Пьеро.
     Эндре доел салат из кальмаров.
     — Ты будто Кай, Джерри, смотри, а то снежный король унесет.
Почему-то Джерри вздрогнул, вспомнив, как у окна ходил кто-то в белом.
     — А ты Герда что ли?
     — Может и Герда, хотя мне трудно это представить, — сказал Эндре. Он начал убирать со стола, а Джерри глаз не мог оторвать от зимнего пейзажа. Вьюга кружилась и мальчику показалось, что это лицо человека. Того самого, который приснился ночью.
     — Фу ты!
     — Что ты там, малыш, снова фантазируешь? Идем елку наряжать.
     — Сейчас.
     Белая рука, будто сотканная изо льда и снега, ударила по стеклу. Джерри отшатнулся в сторону.
     «Кто ты?» — пронеслось в голове. Узоры на стекле сложились в форме букв: «Снег. Лед».
     Джерри открыл дверь на улицу — там, из тысяч снежинок, водила хоровод вьюга. Зал запорошило снегом.
     — Что ты делаешь, мышонок? — Эндре захлопнул тяжелую дверь.
     — Идем наряжать елку! — он схватил кузена за руку и увел за собой.