-Да, конечно! Мы тут опохмелялись немного с Владом, он и составил нам компанию. Выпил рюмочку и смотался. Говорит, что надо его съемочную группу встречать, вопросы какие-то решать. И как только японцы так ухитряются?! Пил вчера так же и как огурчик!.. Ладно, разболтался я тут с вами. Давайте выздоравливайте!
-До свидания, Андрей Петрович… — пробормотала я, отключая телефон.
Я плохо понимала, что за чушь смотрела по телевизору. Валялась то на одном боку, то на другом, изнывая от лени и ничегонеделания одновременно. В дверь постучали, и я отправилась открывать. Это был официант, принесший мне мороженное.
-Господин Симосава просил передать для вас! – объявил официант.
-Да-да, спасибо…
Он ушел, и я посмотрела на фужерчик с аппетитнейшим мороженным, посыпанным шоколадной крошкой, с орешками и кусочками фруктов. Тут опять зазвонил сотовый. То был Кенджи.
-Нигаи? Все хорошо? Никто не приходил?
-Кроме официантов никто. Спасибо большое за завтрак и мороженое! Очень вкусно!
-Я всегда считал, что вкусная еда и что-то сладкое, в особенности, всегда поднимают настроение!
-Оно и не было плохим.
Но я не знала, как и стоит ли говорить ему, что его объятия и поцелуй лучше для меня любых вкусностей и лекарств.
-Что-то вы как-то резко замолчали… Все еще переживаете из-за вчерашнего?
-Нет, не очень. А… вы ведь видели Влада. Как он повел себя с вами?
-Никак. Поздоровался и мрачно молчал. Может быть, думал, что я все выложу Андрею. Но я не стал. Я обещал вам, что только вы можете решить, говорить или нет… Моя группа прилетела, скоро съемки. Вы ведь сможете завтра выйти на работу? Или боитесь, что опухоль не спадет?