-Боюсь, что так и есть. Я намазала вашей мазью, но думаю, что даже она не способна убрать опухоль так быстро. Но я выйду обязательно! Напялю какой-нибудь платок…  Хотя, я вот думаю, что моя работа окажется минимальной – вы теперь будете общаться с вашими людьми, а с ними переводчик не нужен.

-Ленитесь, Нигаи! Вы нужны мне. А уж что вам придется переводить, это моя забота.

-Хорошо, Кенджи. Конечно, я приду!

-Тогда до вечера.

 И он тоже не дождался моего прощания. «До вечера»! Значит, он придет ко мне? Или что?

Он не пришел. Кенджи лишь позвонил, справился о моем здоровье и сказал, что у него очень много дел и завтра утром он уедет очень рано, а за мной зайдут в десять утра и заберут на работу. Предвосхищая мой вопрос, он пояснил, что переводчик, в основном, понадобится сейчас его людям, которые совершенно не знают города, порядков здесь, что я буду выполнять не только роль переводчика, но и гида на первое время. Так что, работы достаточно. Я только соглашалась в ответ, чувствуя, как темнеет у меня в душе. Выходило, что я совсем его не буду видеть. А если и буду, то только мельком, издали. А Кенджи пожелал мне спокойной ночи и отключился. Я медленно встала с кровати и пошла, сама не зная, куда и зачем. В итоге дошла до холодильника, достала минералки и вернулась в спальню, выпила воды, легла и погасила свет. Только зря я сделала это – все мои мысли, чувства, копившиеся целый день, пока я отвлекалась на что-то, вылезли теперь, подобно ночным чудовищам, прятавшимся от света, а теперь осмелевшим и выбравшимся наружу. И они грызли меня нещадно, напоминая об объятиях Кенджи, о его словах, о том, что слышала я своим сердцем. Он забыл свое обещание вернуться? Забыл, все, что говорил? Неужели у меня на лбу крупными буквами написано: «ДУРА»?! Даже переспать со мной не захотел… Ну, да, я совсем позабыла о той рыжей! Зачем же ему я после нее?!.. Злая дура! Вот кто я. Просто рыжая может быть обольстительной, а я нет. И она не доставляет беспокойства и неприятностей, чем я, например, целый вечер вчера занималась…