-Чего-нибудь хочется?
-Да.
-Это хорошо. Чего же?
-Я хочу продолжить тот разговор.
Канарис поднял брови.
-Разговор?
-Я спросила вас, верите ли вы мне. Вы ответили, что мы поговорим об этом потом. Теперь можно?
-Но вы тогда сначала спросили, почему вам не верит бригадефюрер Мантейфель. Что же, теперь вас это не интересует?
-Мне плевать на вашего Мантейфеля! — выпалила я. — На него и его гестаповские методы.
-Он и работает в Гестапо, сержант.
-Так вы ответите на мой вопрос?
-Почему вас это так интересует? Вы считаете, что от этого зависит ваша жизнь?
Я помолчала, отвела от него взгляд.
-Меня сейчас очень мало интересует моя жизнь. Похоже, для вас она и гроша ломанного не стоит.
-Вам не хочется жить?
-Зачем теперь? На родину мне возврата нет, здесь меня, видимо, тоже ничего не ждет хорошего.
-Ну, не говорите «гоп», пока не перепрыгните!.. Вас задело то, что я не попытался прекратить действия Мантейфеля во время операции?
-Я же не дура, господин штандартенфюрер! Я понимаю, что вы не имеете никакого права перечить старшему по званию, тем более, что это абсолютно бесполезно в данном случае.
-Вы правы. В данном случае это совершенно бесполезно. Но я вам верю, сержант.
-Согласитесь, глупо ведь посылать разведчика таким вот образом! Нет никакой гарантии, что я попаду, куда надо, что меня сразу же не расстреляют, что у меня появится возможность добыть какую бы то ни было информацию. Как минимум, мне нужен сообщник.